| К оглавлению | |
|
Глава 18. Удивительные приключения папы Вагнера в Европе (1717-1719).
|
|
Как было упомянуто в предыдущей главе, Ватикан озадачил якобитов поиском подходящей жены для Якова, а самого якобитского короля производством наследника, что являлось бы не такой уж и большой проблемой при наличии законной супруги. Скучавшие без дела якобиты с рвением взялись за решение поставленной задачи. И не только этой. Они пытались убить двух зайцев одним выстрелом: и невесту подходящую подыскать и предложить свои услуги в качестве истопника около горнила войны против Георга I.
Уже осенью 1717 года герцог Ормонд в компании 4 человек, включая Чарльза Вогана (Charles Wogan of Rathcoffey), мистера Джернегана (Mr. Jernegan), английского католика, и сэра Генри Стёрлинга поехал на север: официально якобы для сватовства Якова и племянницы русского царя Анны Ивановны, а неофициально чтобы попробовать уладить разногласия между Петром I и шведским королём Карлом XII, дабы заручиться поддержкой обоих в своих начинаниях.
Все дела велись в глубочайшей тайне, дабы не пронюхали английские послы-шпионы, хотя шила в мешке не утаишь. А потому в открытую Ормонд не был принят ни шведским двором, ни русским, хотя втихую под покровом ночи кто-то с кем-то встречался в Санкт-Петербурге. Зиму и весну Ормонд сотоварищи провели в Курляндии в Елгаве, входившей тогда в состав Российской империи, куда к ним наезжали из посольского указа из Питера.
К тому же, зная о переписке испанского короля с Петром I, благоволении обоих к якобитам и недовольству русского государя Георгом I, резонно предположить, что Ормонд также имел некие поручения от испанцев с похожими целями.
В итоге, хотя мнимое сватовство так и не выгорело, зато эти встречи положили начало секретным переговорам между Петром I и Карлом XII, официально ведущими меж собой Северную войну. Пётр даже якобы назначил Ормонда своим полномочным представителем на этих тайных переговорах. Однако Ормонд в Швецию не ездил, и, вообще, об его потугах на этом поприще мало чего известно.
После выполнения северной миссии Ормонд скатал в Италию, вероятно, чтобы встретиться с Яковом и кардиналами, а в июне 1718 года уже вернулся в Париж и почему-то не в очень весёлом настроении.
А тем временем живших припеваючи во Франции якобитов постиг страшный удар: в мае 1718 года скончалась Мария Моденская, мать Якова. А ведь для них её французская пенсия в то время являлась основным источником доходов! И теперь он иссяк. Таким образом, подвизавшиеся около вдовы беглые якобиты потеряли доход, а окружавшие почтенную леди/мадам/синьору шпионы – работу. К тому же французские власти под давлением английского посла графа Стэра (John Dalrymple, 2nd Earl of Stair) намеревались выжить якобитов с благодатных земель Франции. Кстати этот граф Стэр был сыном того самого Далримпла, который "прославился" в шотландской истории резнёй в Гленко в 1682 году.
|
| хитрый посол Стэр-Далримпл |
Ладно, вёрнемся к нашим баранам. О, пардон, я хотел сказать – якобитам. Так вот, самому видному из них, герцогу Ормондскому, во Франции грозил арест и депортация. Остальные устраивались как могли: кто-то поступал на французскую службу, иные жили на получаемые из Англии рентные платежи, а некоторые счастливчики устроились при якобитском дворе в Италии. Кстати, Джон Эрскин, граф Мар, покинувший Шотландию вместе с Яковом после злополучного восстания 1715-16 годов, являлся с тех пор ни много ни мало секретарём якобитского "короля".
Единственной хорошей вестью стало то, что Якову нашли таки невесту. Постарался Чарльз Воган - тот самый, который предыдущей осенью сопровождал Ормонда в северной поездке. Воган был ирландским якобитом; принимал участие в восстании 1715 года в Шотландии в качестве адъютанта; в Престоне его взяли в плен, отвезли в Лондон и бросили в Ньюгейтскую тюрьму; но накануне суда 5 мая 1716 года Воган умудрился сбежать с 6 другими заключёнными; после этого подвига он переправился во Францию и служил там в Ирландской бригаде.
|
| Воган: Фигаро здесь, Фигаро там... |
И вот Вогана, зная о аего чудесных способностях, пригласили к якобитскому двору в Италию и озадачили поиском невесты по европейским дворам. Вероятно, с этой целью Воган и присоединился к Ормонду, когда тот осенью 1717 года поехал в Курляндию для переговоров с русским правительством. Но, поняв, что племянница Петра Алексеевича Якову не светит, Воган оставил Ормонда сотоварищи и отбыл в немецкие земли.
И как-то раз наш сват оказался в Олаве (Ohlau) в Силезии при дворе олавского князя Якуба Собьески (Jakub Ludwik Henryk Sobieski), богатого магната, отец которого некогда был польским королём. Кстати, именно после его смерти в 1696 году польские магнаты приглашали к себе на работу королём отца нашего Якова - Джеймса/Якова VII/II. Якуб Собьески также претендовал на ту вакантную должность, но, увы, не сложилось.
|
| Якуб Собьески, молодые годы |
и смотрел трёх его незамужних дочек-принцесс. Наш сват представился Вагнером – такую он придумал себе кликуху. После тщательного со всех сторон осмотра невест - а посмотреть было на что -
|
|
три невесты под окном
ждали принцев вечерком |
Вагнер/Воган выбрал младшенькую (губа не дура) – 16-летнюю Марию Клементину (Maria Klementyna Sobieska). Всё сошлось: и девушка была ничего, и отец давал ей в приданое 600000 луидоров годового дохода от инвестиций в Hotel de Ville в Париже, 250000 ливров долга польского короля, и также полный доход от огромного поместья Szawle, плюс богатые драгоценности. Живи, не горюй. (В будущем все эти богатства пошли на подготовку принцем Чарльзом, старшим сыном четы Якова и Клементины, восстания 1745 года). В общем, договорились сыграть свадьбу предстоявшим летом. Впрочем, быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
|
| гарна дівчина |
О том, что он нашёл невесту, Марию Клементину, внучку польского короля и богатую принцессу, Воган в мае написал Ормонду. А Якову о том отписал его секретарь "герцог" Мар.
За невестой Мар послал Джеймса Мюррея, надёжного якобитского агента и будущего "графа Данбара". Поначалу в августе 1718 года Мюррей привёз в Урбино лишь подписанный брачный контракт. А доставить саму невесту и её мать графиню Гедвигу Елизавету (Jadwiga Elżbieta Amalia)
|
| мамаша |
в итальянский город Ferarra отправили Джона Хэя... ну, того самого, который вместе с графом Маром тикал из Лондона на барже-углевозе. Но каким-то образом известие о намечавшейся женитьбе стала достоянием европейской общественности. Сам Воган утверждал, что именно Мюррей выболтал всё по секрету всему свету.
И в самом деле, английский посол Стэр во Франции в это время уже знал об этой договорённости, потому как вскоре английский кинг Георг I пообещал выдать приданое 100000 фунтов любому немецкому принцу, кто женится на Марии Клементине, и через Стэра попросил императора Карла VI вмешаться, дабы предотвратить женитьбу Якова. Всё же Собьески был вассалом императора. Поначалу послушный Карл угрожал 51-летнему Якубу Собьески выселением того из своего олавского замка в Силезии.
|
| - Не сметь, а то бомжем сделаю! |
Но очевидно, что эти угрозы не возымели действия, ибо в октябре Стэру донесли, что Марии Клементине пакуют чемоданы и готовят к отъезду в Рим. Надо было действовать быстро и решительно. А потому Стэр ещё сильнее надавил на императора Карла, и тот распорядился задержать Марию Клементину, её мать - свою собственную тётку - и всю их свиту. И вот пока невеста присматривала себе украшения в Аугсбурге, их всех оприходовали, включая невесту, её мамашу и Джона Хэя,
|
| Мадам, прошу за мной |
и гостеприимно разместили в курортном местечке на горке недалеко от Инсбрука - в замке Ambras со всеми удобствами и под усиленной охраной. Если кто бывал в Инсбруке, то должен помнить вытянутые замковые купола на холме над городом. Это, новострой, а 300 лет назад замок был более скромный и приземистый.
|
| Амбрас |
Вся передовая европейская общественность возмутилась таким любезным обхождением императора с собственной тёткой и кузиной. Но что тот мог поделать, раз Георг заставил. Политика, ничего личного.
Яков тут же поехал к папе в Рим плакаться на такое самоуправство. Ещё бы! Такое приданое перехватили. Впрочем, морально Яков готов был смириться с потерей невесты и озадачить Вогана новыми поисками. Однако наш ирландец, который сопровождал жениха В Рим и всё каялся и извинялся, что выпустил дело из своих рук, клятвенно пообещал спасти царевну от серого волка. И Яков милостиво позвонил Вогану провести спасательную экспедицию, но потребовал, чтобы тот прежде получил одобрение у отца невесты Якуба Собьески. Дело-то рисковое, как ни крути. В ноябре 1718 года прохвост Воган принялся за дело.
А тем временем отношения Англии и Испании окончательно испортились, да так, что испанские начальники под руководством кардинала Альберони решились на организацию вторжения в Англию под видом восстания якобитов за восстановление Якова Стюарта.
В конце октября 1718 года они пригласили к себе герцога Ормондского, чтобы возглавить это предприятие. Для Ормонда это приглашение было как нельзя кстати, ибо французская почва уже горела у него под ногами. В ноябре герцог отписал из Парижа Якову, сообщая, что едет на дело в Испанию, и выражая своё возмущение арестом Марии Клементины.
А несчастная невеста всю зиму провела в фешенебельном замке под - или скорее над - Инсбруком с all inclusive и круглосуточной охраной и занималась тем, что писала Якову жалостливые письма. Девочке-то было только 16 годков.
|
| - Спаси, Яша! |
И тут-то и начались удивительные приключения Вогана. Этот проныра настолько пообтесался в ЕС, что свободно владел несколькими местными языками. Он принял обличье французского коробейника и отправился в Инсбрук. Вскоре он предстал с товарами перед Марией Клементиной и её матушкой и, пользуясь случаем, вручил им письмо Якова с предложением побега. Дамы вроде как были бы и не против, но не хотели ничего делать против воли главы семейства, Якоба Собьески.
Пришлось Вогану отправиться в Силезию, в Олаву. Впрочем, ведь ещё и Яков на этом настаивал. 51-летний Собьески принял свата радушно, но поначалу упрямился и роптал против этого плана, опасаясь то ли за жизнь и здоровье жены и дочки, то ли за своё благополучие - как никак он был вассалом императора Карла. Так что Вогану пришлось применить всю свою гибкость ума и незаурядную изворотливость, чтобы уговорить упрямца.
|
| Олавский замок |
Для проезда Марии Клементины через Австрию после планируемого побега требовались паспорта... поддельные, разумеется. С этой целью простодушный Собьески пригласил в гости барона Эккерсберга Von Echersberg, у которого были связи где надо, и озвучил свою просьбу, присовокупив обещание большого вознаграждения. Однако Вогану барон показался подозрительным, и он резонно предположил, что тот мог их заложить. Пришлось навешать барону-коррупционеру лапши на уши: якобы между Швецией и Россией достигнут тайный союз и в связи с этим Якову нужен посол при шведском дворе – немец, такой как барон; а после реставрации Якова на английском троне Эккерсберг получит владения в Англии, рыцарство и прочее бла-бла-бла. Барон уши развесил и превратился в рьяного помощника в плане Вогана.
Заручившись одобрением Собьески и фальшивыми документами, Воган приступил к главной части своей схемы, которую планировал давно и тщательно. Для этого ему пришлось отправиться во Францию к своему родственнику генералу Артуру Дилону, командующему Ирландской бригадой. Там Воган завербовал себе трёх помощников из числа офицеров: его дядя майор Ричард Гейдон (Richard Gaydon), здоровяк Лукаш О'Туль (Lucas O’Toole) и капитан Миссет (John Misset) с супругой. Но ключевой фигурой стала французская прислужница Миссетов - высокая и стройнай девица по имени Джаннетон (Jeanneton). Компанию им составлял ещё камердинер Якова, итальянец по имени (Vezzozi). Они пересекли Рейн и, очутившись на территории Священной империи, выстрелами в воздух разрядили свои пистоли, объявив тем самым войну императору. Только Карл VI об этом не знал.
4 апреля 1719 года все они вместе с супругой Ричарда Гэйдона выехали в Страсбург. Там еврочиновники по ошибке приняли Вогана за Мара, объявленного к тому времени в международный розыск во Франции и Австрии, и поместили под стражу. Однако хитрецу Вогану не составило большого труда доказать стражам порядка их тупоголовость, т.е. ошибочность их мнения насчёт его личности, и вскоре он вышел на свободу и присоединился к своим компаньонам.
|
| Страсбург - вотчина еврочиновников... вчера, сегодня, завтра |
В Страсбурге заговорщики приобрели все необходимые аксессуары, наняли карету и получили поддельные паспорта, согласно которым дядя Вогана с женой являлись графом de Cernes с графиней, сам Воган был братом графа, остальные же – слугами.
|
| Вперёд, лошадки, к великим делам! |
Вскоре все они были уже недалече от Инсбрука, остановившись в городке с библейским названием Назарет, что в дне пути к востоку от Инсбрука.
Теперь уже в замок под видом французского коробейника отправился Миссет. С собой у него были зашифрованные послания к интенданту охраны Марии Клементины по имени Chateauoux, которого, похоже, не составило труда подкупить чуть ранее. В записке сообщалось, что 27 апреля интенданту под видом своей подружки нужно провести в замок Джаннеттон, где она обменяется одеждами с капюшонами с польской принцессой, которая и выйдет обратно, а Джаннетон уляжется на кровать Марии Клементины и скажется больной, дабы совершавший дважды в день обход офицер не приближался к постели.
|
Буквально на следующий день в Инсбруке объявилась возрастная принцесса из Бадена со свои сынком с предложением Марии Клементине его руки и сердца... вкупе с обещанным английским королём приданым. Но не тут-то было. Почтенная дама получила от ворот поворот у дам Собьески. Решал-то всё глава семьи - Якуб.
Но вот наступил назначенный день начала спасательной операции - 27 апреля. Надо сказать, что ради конспирации, Джаннетон использовали втёмную и объявили о предстоящей ей роли только перед самым побегом. Она было заупрямилась, но ирландцы сыграли на её чувствительной натуре и сказали, что они собираются выкрасть невесту О'Туля, и та согласилась. Чего не сделаешь ради счастья влюблённых голубков!
Но тут заговорщики спохватились: Джаннетон была на полголовы выше пленницы! Пришлось француженке менять свои туфли на каблучках на простенькие тапочки. Хотя гордая своим параметрами Джаннетон поначалу упиралась и ни в какую не желала менять свои стильные шпильки на какие-то там тапочки. О'Туль чуть ли не на коленях умолял. Еле-еле французскую зазнайку уломали.
28 апреля вечером принцесса удалилась в свои покои, а партия спасателей заехала в гостиницу "Чёрный орёл" на окраине Инсбрука. Ночь для побега выдалась что надо – ураганный ветер, дождь, снег. Красота! Мамаша невесты резонно боялась отпускаь дочку в такую погоду, но девушка проявила похвальную решительность и настойчивость.
|
Всё прошло по плану. Беглянка в сопровождении польской служанки по прозвищу Лошадка (Konska) дошла до угла, где их поджидал охваченный беспокойством Воган. Пока они дотопали до гостиницы Мария Клементина успела окунуться в несущийся по улицам поток. Едва она переоделась в отеле, как все дружно тут же погрузились в карету и отправились в направлении итальянской границы... по дороге между альпийских гор под названием Brennerpass или Passo del Brennero. Это сегодня здесь протянулся многополосный автобан и скоростная железная дорога. А в то время узкая дорожка, на которой едва могли разминуться две повозки, тянулась то в межгорных долинах, то вилась по горным склонам.
|
Уже всходило солнце, когда принцесса обнаружила, что забыла в гостинице свёрток с драгоценностями, подаренными ей сватом от имени Якова. Если бы их обнаружили, то немедля послали бы погоню и тогда пиши пропало. Пришлось О'Тулю скакать обратно за позабытыми стразами. Снег шёл и шёл, не переставая. Дорога была тяжёлая. Кучерам пообещали море водки, дабы они не тормозили и поспешали. На перевале в гостинице их встретил посланный вперёд Джон Миссет. Когда путники вошли в таверну передохнуть, то Мария Клементина от духовного и физического изнеможения потеряла сознание, и жене Миссета пришлось приводить её в чувство.
Чуть позже на крутой узкой горной дороге, пытаясь разъехаться со встречной повозкой, они чуть не улетели в пропасть. Спасло их лишь стоявшее на краю дерево. Ехавший верхом О'Туль вне себя от ярости отделал кнутом нерадивых кучеров как следует.
Скоро в придорожной гостинице путники узнали, что впереди них едет принц из Бадена со своей мамашей и полным эскортом, что для наших беглецов было более чем некстати. В этой гостинице Воган оставил Миссета и О'Туля, дабы в случае, если здесь будет проезжать гонец из Инсбрука с вестью о побеге - а по времени в замке должы были уже обнаружить обман с настоящей принцессой, - попытаться перехватить его.
И в самом деле генерал Гестер (Hester), который отвечал за охрану принцессы, после того как Мария Клементина долго не появлялась из своих покоев, заподозрил неладное и направился в ёё спальню. Бравая польская служанка Konska-Лошадка отказывалась пускать австрияка к своей мнимой госпоже и трупом легла перед дверью... в прямом и переносном смысле, ибо сообщают, что начальник охраны в порыве ярости убил бедную девушку. Как бы хотелось, чтобы это было лишь выдумкой мемуаристов для придания трагизма сюжету...
Вломившись в комнату и обнаружив обман, Гестер отправил гонцов во все стороны света с письменным приказом задержать беглянку. Один из вестовых, который, не подозревая о том, отправился в верном направлении, остановился в той самой гостинице, где его поджидали О'Туль и Миссет. Те с радостью привечали уставшего гонца, радушно пригласили за свой стол, вдрызг напоили и у в доску пьяного гонца вытащили депешу к губернатору Трентино.
Но не всё было так гладко. Ибо тем временем ехавшая впереди беглецов кавалькада баденского принца забирала всех свежих подменных лошадей на почтовых станциях. А Вогану и Ко доставались лишь едва отдохнувшие лошади, которые еле тащились.
|
В отчаянии в Трентино камердинера Якова Вецоци (Vezzozi) послали к местному губернатору просить у него лошадей для кареты графа и графини de Cernes. Риск был огромный. Беглецы ведь не знали, что Миссет с О'Тулем перехватили гонца. Но стоило лишь губернатору каким-либо образом догадаться, кто к нему обращается за помощью, он обязан был их всех арестовать. Впрочем, догадалка у губернатора работала слабо и шестоё чувство отсутствовало напрочь, да и лишних лошадей у него все равно не нашлось.
|
| все дороги ведут в Рим |
Когда до границы с Венецианской республикой оставалось уже кот наплакал, бац! и сломалась ось кареты. Вецоци оставили следить за ремонтом. Остальным же пришлось топать до ближайшей деревни, где беглецы смогли раздобыть лишь небольшую повозку, в которой поместились только две дамы. А Вогану и его дяде Ричарду Гейдону пришлось идти пешком рядом с повозкой. Таким гротескным манером, как писал потом Воган, и пересекли они итальяно-австрийскую границу. Здесь в деревушке Peri вся партия вновь собралась воедино, и без особых проблем в отремонтированной карете они докатили до Рима.
Правда, ещё не доезжая Рима, в жизни Марии Клементины случилось знаменательное событие. Дабы исключить прочие притязания на руку принцессы, уже 9 мая в итальянском городе Болонья её решили обвенчать с Яковом...
|
|
| возможно, в базилике святого Петрония | а может, и в приватной обстановке |
без самого Якова, поскольку тот в это время выполнял партийное задание и находился за тридевять земель в тридевятом царстве тридесятом государстве, о чём будет рассказано в следущей главе. А в этой свадьбе по доверенности (proxy marriage) жениха представлял чересчур разговорчивый Джеймс Мюррей. Не знаю, правда, включала ли эта доверенность право на первую ночь. У нас в Европе всё возможно.
По пути Воган настолько очаровал Клементину, что она по-детски называла своего свата и избавителя папой Вагнером. Чуть позже другой папа, тёзка беглянки, Клемент XI, присвоил Вогану титул римского сенатора, а Яков сделал его дворянином, наградив титулом "баронета" - звания, которые могли не более чем потешить тщеславие отважного ирландца.
Все без исключения участники спасательной экспедиции также получили награды. Воган/Вагнер/Фигаро отправился в Испанию, где скоро его домом стала испанская провинции Ла Манча, родина Дон Кихота, где теперь Чарльз Воган стал ни много ни мало губернатором. Остальные ирландцы вернулись во Францию с повышением в звании. Джаннетон, Хэя и княгиню отпустили восвояси. Вся Европа тогда только и тешила себя что рассказами об этом случае.
|
| Нас не догонят! |
