Когда одни хотят, но уже не могут, а другие ещё не могут, но тоже хотят
или Революция это всегда больно... хоть цветная, хоть черно-белая

The Solemn League and Covenant Now brings a smile, now brings a tear. But sacred freedom, too, was theirs; If thou ‘rt a slave, indulge thy sneer. On the Solemn League and Covenant Robert Burns

Торжественная Лига и Ковенант Несли одним улыбку, а другим невзгоду. Политики, все как один, радели за свободу; Осталось презрительно плеваться лишь бедному народу. Роберт Бёрнс. Про Торжественную Лигу и Ковенант (перев. alex lynx)

В этом четверостишье Бёрнса вкратце сокрыта вся суть шотландской истории от смерти короля Джеймса (Якова) VI и I и восшествия на престол его сынка Чарльза (Карла) I и, считай, до конца 17-го века.

Почти весь семнадцатый век для Шотландии можно назвать переходным периодом... от суверенитета к вхождению в состав Великой Британии и от феодализма к капитализму. Зажиточные классы общества, аристократия метались то туда, то сюда, стремясь занять удобные местечки в быстролетящей карете истории. А все тяготы, как всегда, ложились на плечи беднейших классов общества, что и имел в виду Робби Бёрнс. Что ж, поехали и мы…

Введение в курс дела: борьба за власть велась между королём, родовой аристократией и пресвитерианскими церковниками (за которыми стояла нарождавшаяся буржуазия); велась руками простого народа, разумеется; причём представители знати, руководствуясь, как правило, своими личными интересами, принимали ту или иную сторону - им не привыкать.

I. Карл I, яблоко от яблони далеко не падает / Как король становится тормозом (1625-1637)

II. Ковенант и Епископские "войны" / Как шотландцы начали революцию в Англии (1638-1641)

III. Торжественная Лига и Ковенант / Как шотландцы помогли английскому парламенту одолеть короля (1642-1644)

IV. Удивительные приключения ирландцев и Монтроза в Шотландии / Как заставить шотландских горцев воевать за дело английского короля (1644-1647)

V. Последние похождения Карла I / Как короли становятся разменной монетой (1644-1647)

VI. Шотландские ингейджеры. Спасти короля! / Как шотландцы начали Вторую гражданскую войну в Англии (1647-1648)

VII. Цветная революция по-шотландски / Как королевское упрямство может довести до плахи (1648-1649)

VIII. Король казнён, да здравствует король! / К чему приводят дерзость, фанатизм, доверчивость и злой рок (1649-1650)

IX. Без короля плохо, а с королём ещё хуже / Как шотландские аристократы опять дали маху (1650-1651)

X. В королевстве хорошо, а в республике лучше / Когда произошло первое объединение Англии и Шотландии (1651-1659)

XI. Ласкаво просимо, Ваше величество / Как шотландцы за что боролись, на то и напоролись (1659-1665)

XII. Полевые подпольщики / Как мелкий шотландский бизнес боролся с Большим Английским Королём (1662-1680)

XIII. Чем же Славная Революция была "славной" / И вечный бой! Покой нам только снится! (1679-1690)

Итак, в 1603 году произошло объединение корон, когда шотландский король Яков/Джеймс VI стал ещё и английским кингом Яковом I. Многие в шотландском обществе сочли это событие огромным несчастьем для страны. Как охотнику, гонящемуся за двумя зайцами, трудно поймать хотя бы одного, так и восседающему на двух тронах королю трудно толком усидеть хотя бы на одном, особенно если мозгов не хватает.

Как мы помним из предыдущего рассказа, Джеймс/Яков VI и I, самый умный дурак во всём христианском мире, упрямо мечтал об объединение двух королевств. Хотя ни англичане, ни тем более шотландцы таким желанием не горели.

Яблоко от яблони далеко не падает. Вот и от дурака, пускай и самого умного, умный не рождается. А потому наследник Якова VI и I, Чарльз/Карл I, пошёл по стопам своего родителя и не уступал ему, по крайней мере, в упрямстве. Не понимая веяний времени, он попёр против течения и всю жизнь хотел укрепить королевскую власть, то есть стремился к ещё большему абсолютизму. Верно, он не читал учения Маркса и не подозревал, что абсолютистская власть уже стала тормозом прогресса.

Не тормоз я! Не тормоз!

Ну, в сильной и богатой Англии, как казалось Карлу, всё было относительно спокойно. А потому он начал с более слабого соперника - Шотландии. Едва усевшись поудобнее на троне после смерти своего батюшки, Карл в 1625 году для своих верных шотландцев издал "Акт о Ревокации" (Act of Revocation), то бишь изъятии всех земельных пожалований местным аристократам, полученных теми за счёт распила церковных владений в годы реформации, начиная аж с 1540 года. Понятное дело, что шотландская знать, разумеется, была в "неописуемом восторге" от такого поступка короля. Посягательство на святое право собственности!

Проводниками своей политики в Шотландии Карл видел епископов и всеми силами пытался укрепить их власть в северном своём королевстве в надежде, что они будут его верной опорой и инструментом управления в Шотландии. Так после вступления на престол Карл несколько лет не допускал созыва шотландского парламента и Генеральной ассамблеи шотландской церкви (напомню, пресвитерианской), дабы не своевольничали и не выдумывали глупостей.

Так вот, перво-наперво его величеству вздумалось привести шотландскую церковь в соответствие с англиканской... то бишь внедрить все ритуалы англиканства и наделить епископов верховной властью в шотландской церкви. А через этих самых епископов Карл, который мнил себя Божьей милостью начальником, наивно надеялся управлять Шотландией... Шотландией, Карл!

На 32-м году жизни, в 1633 году, Карл впервые в своей жизни посетил в Шотландию и созвал-таки парламент... в первую очередь для того, чтобы депутаты "под дулами автоматов", так сказать, утвердили главенство (супрематию) королевских решений в вопросах религии.

Король я или где? 1633 год.

Благодаря чему в последующие 3-4 года Карл навязал шотландцам некоторые англиканские церковные порядки, которые шотландцами, за последние пару поколений воспитанными уже в свободолюбивом духе пресвитерианства, воспринимались не иначе как возврат к католицизму. А заодно король приказал властям Эдинбурга за счёт города построить новое здание парламента.

которое-таки построили к 1639 году.

Говоря по правде, епископы худо-бедно существовали в Шотландии ещё и при Якове VI/I, который в 1617 году посетил родину, навязал церковникам свои Пять Положений (Five Articles), но заставить их подчиняться епископам так и не смог. Шотландская церковь, по большому счёту, оставалась пресвитерианской и на бедных епископов просто-напросто забивали. Хотя почтенные клирики стойко заседали в парламенте, пытаясь протащить - и зачастую удачно - выгодные королевской власти законы, и, в общем-то, честно отрабатывали свою зарплату.

И вот, когда теперь уже сын Якова король Карл I принялся наделять епископов властью, его величество, во-первых, сделал своими врагами шотландских пресвитериан, которые считали Бога, а не короля, главой церкви, по крайней мере, шотландской. В Англии-то главой церкви давно-давно являлся король.

А во-вторых, шотландская знать, и так уже начавшая потихоньку терять своё традиционное могущество в пользу богатых негоциантов и индивидуальных частных предпринимателей, увидела в лице епископов ещё одних посягателей на свою власть и богатство.

Несмотря на многочисленные петиции к королю о чрезвычайном уж попрании прав шотландской церкви, Карл гнул своё. Неудивительно, что в этом противостоянии намерениям его величества аристократия начала находить общий язык с пресвитерианскими радикалами. Такая вот коалиция в нашей Раде.

И тут, в 1637 году, король Чарльз/Карл без всяких консультаций и согласований распорядился ввести в Шотландии Книгу Канонов вместо действовавшей там Книги Дисциплин, составленной ещё зачинателем Реформации в стране Джоном Ноксом, а также заменить Книгу Богослужений (Book of Common Prayer) на более англиканский вариант. Конечно же, все шотландцы дружно, под чётким руководством церковников и знати возмутились, поскольку им дали понять, что сие нововведение надо воспринимать не иначе как посягательство на их национальную и религиозную независимость.

В воскресенье, 23 июля 1637, в главной церкви Эдинбурга, Сент-Джайлз, законопослушный священник начал впервые вести службу по новому порядку. Тогда некая титушка Дженни Гедес (Jenny Geddes), рыночная торговка и по совместительству благочестивая пресвитерианка, запустила в бедного священника стулом с криком:

"De'il gie you colic, the wame o’ ye, fause thief; daur ye say Mass in my lug?"

Да чтоб тебя дьявол скрючил в коликах, лживый плут! Как смеешь ты марать мессой мои уши?

Ну и пошло поехало. По всей стране прокатились несанкционированные митинги протеста против новых порядков. Знатные люди продолжали заваливать Карла петициями. Но его величество в пику протестующим приказал удалить из Эдинбурга главных петиционеров. Лидеры дворянской оппозиции в то время - лорды Балмерино (John Elphinstone, 2nd Lord Balmerino) и Лаудон (John Campbell, 1st Earl of Loudoun), а также граф Роутс (John Leslie, 6th Earl of Rothes) - подали королю протест против епископата и реформы церкви и объявили о созыве собрания сословий Шотландии.

В феврале 1638 года в Шотландии запустили политпроект под названием "Национальный Ковенант". Уже третий по счёту ковенант за последние 80 лет (1559, 1581, 1638). Документ был подготовлен законником Арчибальдом Джонстоном из Уористона (Archibald Johnston of Wariston, казн. 1663) и теологом Александром Хендерсоном (Alexander Henderson).

Сначала Ковенант подписали лидеры знати, что произошло 28 февраля в церкви францисканцев в Эдинбурге. А на следующий день свои автографы под этим эпохальным документом поставили представители пресвитерианского духовенства, видные и не очень горожане.

А затем развернулась массовая кампания по подписи Ковенанта в прочих населённых пунктах других приходов по всей Нижней Шотландии.

Что же представлял собой документ под столь интригующим названием "Ковенант"? Ну, это типа контракт с Богом, который с одной стороны был подписан знатью, священниками и для массовости тысячами простых шотландцев. С другой стороны, правда, подпись отсутствовала, а потому Богом контракт так и не был ратифицирован.

Главное, что требовал Ковенант, это независимости шотландского парламента и Генеральной ассамблеи... независимости от короля, разумеется. Он требовал отмены епископов, то есть уменьшения влияния короля и возрастания власти шотландской знати и Церкви. Но в то же время ковенантёры клялись в верности королю. Как же можно без батюшки-царя? Народ не поймёт. Да и кто будет титулы раздавать?

Дело шло быстро и уже к маю того, 1638, года ковенантёры не имели влияния лишь в удалённых уголках Горной Шотландии, где кланы жили сами по себе и особой симпатии к пресвитерианству тогда не испытывали, да на северо-востоке, в Абердиншире, вотчине маркиза Хантли (George Gordon, Marquis of Huntly казн. 1649), известного сторонника католицизма.

В ноябре 1638 года ковенантёры осознали свою силу и созвали Национальную Ассамблею, которая разом отменила в стране епископство и отвергло церковные книги Карла I. Эта ассамблея, вошедшая во все анналы шотландской истории, началась 21 ноября 1638 года в славном городе Глазго.

Во вторник 28 ноября во время седьмого заседания должны были проголосовать по непростому вопросу: могли ли члены данного саммита являться судьями для епископов. В этот момент поднялся полномочный представитель короля, герцог Гамильтон (James Hamilton, 1st Duke of Hamilton казн. 1649), предъявил полученный по факсу указ его величества о роспуске Ассамблеи, соответственно объявил её распущенной и с чувством выполненного долга и, возможно, боясь быть побитым, убыл восвояси.

После "печального, серьёзного и грустного обсуждения", как сообщает протокол заседания, собравшиеся, презрев волю монарха, решились продолжить саммит. Далее находившаяся в большинстве пресвитерианская фракция, которая уже перешла Рубикон, провела в Ассамблее все свои радикальные идеи. Поскольку авторитетов для пресвитеров не существовало, то они дерзнули отменить не только епископов и епископство, но и основополагающий принцип управления - единоначалие, в частности - назначение генеральным директором (т.е. королём) кандидатов на должности высших священнослужителей. Они пошли ещё дальше, ибо отменили все книги церковной службы и аннулировали решения всех предыдущих шести Ассамблей. Епископов и прочих прелатов допросили, правда, вроде как без пристрастия, и сняли со своих должностей (причём, без выходного пособия) за приверженность доктринам католицизма и атеизма, нежелание отказаться от литургии, поклонов алтарю и ношения ризы, а также за симонию (продажа и покупка церковных должностей), жадность, богохульство, прелюбодеяния, пьянство и прочие похвальные поступки, присущие большинству власть предержащих.

Среди смещённых было 8 епископов, которых походя и отлучили от церкви. Был одобрен Ковенант, который были обязаны подписать все, кто ещё не подписал, под страхом отлучения от церкви, а священникам запретили быть членами парламента. Во время работы этой Ассамблеи всяческую помощь ей оказывал граф Аргайл (Archibald Campbell, 8th Earl of Argyll казн. 1661), за что, хотя и не только, несчастный, потом уже маркиз, так и не был никогда прощён королём, а его сыном, Чарльзом II, он и вовсе был обезглавлен. Ассамблея продолжила свою работу до 26 декабря, 26 заседаний до ухода представителя короля Гамильтона и 18 после.

Что и говорить, политик из короля был никудышный, а потому ему вздумалось силой надавить на родных шотландцев. Он кое-как собрал войско и в середине 1639 года направил его к шотландским границам. Одновременно предполагалось, что английские корабли высадят десант в Абердиншире и помогут маркизу Хантли, в то время как на западное побережье из Ирландии со своими отрядами прибудет граф Антрим (Randal MacDonnel, Earl of Antrim), которому очень уж хотелось отобрать полуостров Кинтайер у графа Аргайла.

Однако ничего из этой затеи у бедного Карла не вышло. Так лишь один английский корабль смог высадить десант на восточном берегу. И ковенантёры под началом графа Монтроза (James Graham, 1st Marquess of Montrose казн. 1650 ) по весне несколько раз навещали Абердин, где с большим удовольствием грабили дома сторонников Хантли; а самого маркиза с двумя сыновьями Монтроз поймал обманным образом и доставил в Эдинбург. На западном побережье граф Аргайл не позволил ирландцам толком развернуться и закрепиться на полуострове Кинтайер.

А прибывшие летом в Берик (Berwick) английские отряды были остановлены армией бравого генерала Александра Лесли (Alexander Leslie) - матёрого, недавно вернувшегося из Швеции вояки, где он был почти главнокомандующим, - и не смогли перейти через реку Твид.

Александр Лесли

Незадачливому Карлу I не оставалось ничего другого как пойти на перемирие. 18 июня 1639 года в Берике было подписано перемирие (Pacification of Berwick), согласно которому стороны должны были разоружиться и король - созвать шотландский парламент, который якобы всё уладит. Так, почти без пальбы и жертв, закончилась первая Епископская война. Епископская – не потому, что епископы сражались, а потому, что ковенантёры воевали против насаждения Карлом англиканских порядков и его подручных епископов.

На то оно и перемирие, чтобы передохнуть, провести ротацию, пополнить запасы и вновь начать военные действия. Король попытался договориться с умеренной оппозицией среди ковенантёров, с Монтрозом в частности. Но поскольку Карл упрямо настаивал на епископстве в Шотландии, а потому ни о чём так и не договорился и вернулся в Лондон. А 12 августа Генеральная ассамблея Шотландской церкви окончательно отменила епископов и все нововведения короля. И открывшийся 31 августа шотландский парламент подтвердил сие решение.

В апреле следующего, 1640 года Карлу после одиннадцатилетнего перерыва пришлось созвать английский парламент, дабы запросить у него деньги на продолжение войны с шотландскими ковенантёрами. Английские депутаты, однако, выдвинули встречные требования своему королю, и тому пришлось вновь распустить парламент. В это время у короля в главные советники вышел Томас Уэнтворт, 1-й граф Страффорд, (Thomas Wentworth, 1st Earl of Strafford казн. 1641). Он к тому времени поднаторел в управлении Ирландией, но не удосужился почитать Маркса, а потому и советовал Карлу (не Марксу, а Стюарту) укрепить абсолютистскую власть. А какой король не хочет стать сам себе режиссёр. Страффорд живо взялся за дело и стал готовить армию.

В это же время шотландский парламент созвался самостоятельно, без позволения его величества, исключил из своих рядов духовенство и отменил Комитет Статей - орган при парламенте с королевскими представителями, готовивший законопроекты.

Видя, к чему клонит их любимый король, шотландцы не стали ждать у моря погоды и сами вторглись в Англию, 20 августа 1940 года. Перейдя Твид, шотландская армия под руководством нашего генерала Александра Лесли прошлась по северной Англии, разбила англичан под началом лорда Конвея (Edward Conway, 2nd Viscount Conway) в стычке при Ньюберне (Newburn)

и уже 30 августа вошла в Ньюкасл. В отступившей к Дарему английской армии пошло недовольство среди солдат и начались волнения. Король в очередной раз вынужден был пойти на перемирие, и 26 октября в Рипоне (Ripon) были подписаны очередные минские соглашения. Согласно им, шотландцы получали 6 северных английских графств, а король должен был выплачивать шотландцам 850 фунтов в день на содержание их армии. Переговоры были продолжены в Лондоне. Обедневший Карл I вынужден был вновь созвать английский парламент для ратификации Рипонского соглашения и получения денег. Фактически, можно сказать, этот парламент отменил абсолютистскую власть короля в Англии, одобрил Рипонские договоренности и обвинил советников короля в госизмене (с соответствующими последствиями для последних).

В общем, на тлевший костёр конфликта между его величеством и английским парламентом шотландцы вылили бочку бензина. И к тому же показали друзьям-англичанам, как надо себя вести с королями.

21 июня 1641 между Англией и Шотландией был заключён Лондонский мир. Так закончилась Вторая Епископская война. В 1641 году, в августе-сентябре, король вновь съездил в Шотландию с намерением проявить свои политические способности и договориться с умеренной оппозиций. Не кнутом, так пряником. В частности, он сделал графа Аргайла маркизом в надежде, что тот купится. А генерала Александра Лесли, который годом ранее разбил английскую армию короля, его величество сделал Лордом Балгони и графом Ливена (Lord Balgonie, Earl of Leven).

Похоже, Карл уповал на то, что у шотландских ковенантёров далеко не всё было гладко между собой.

Действительно, фракция "умеренной" оппозиции, возглавляемая Монтрозом, Гамильтоном и лордом Роутсом (John Leslie, 6th Earl of Rothes (ум. 23 авг. 1641)), выступала за сохранение королём некоторых прав в управлении Шотландией. Герцог Гамильтон так вообще был эмиссаром короля и катался между Лондоном, будучи советником Карла в шотландских делах, и Эдинбургом, где якшался с ковенантёрами.

А радикальные ковенантёры во главе с маркизом Аргайлом настаивали на равном представительстве сословий в шотландском парламенте и существенном ограничении полномочий его величества.

То бишь Монтроз, Гамильтон сотоварищи отстаивали интересы аристократии... и свои личные в том числе, конечно. А сметливый Аргайл взял сторону нарождавшейся буржуазии. Хотя, говоря по правде, также как и однопартийцы-аристократы из другой фракции, Аргайл встал во главе радикальных ковенантёров, руководствуясь во многом личными интересами и пытаясь взять под контроль всю Горную Шотландию; к тому же с Монтрозами у Аргайлов всегда был междоусобчик.

Но мышиная возня в Шотландии была несравнима с назревавшим пожаром в Англии, где у его величества пошли нелады с английским парламентом и дело шло к гражданской войне. Та и другая стороны искали поддержки шотландцев.

Английские парламентарии за этот союз готовы были серьёзно обсуждать преобразование своей англиканской церкви в пресвитерианскую, наподобие шотландской. Хотя обсуждать не значит хотеть.

Бедный герцог Гамильтон еле-еле сдерживал шотландцев от участия в английской гражданской войне... на стороне парламента, разумеется. Но в 1642 году шотландские войска всё же ввязались в заваруху и для начала отправились в Ирландию защищать местных протестантских колонистов от восставших католиков.

Однако осенью 1642 года началась вооружённая конфронтация армий Карла I и английского парламента, и Ирландию англичане на время оставили в покое.

А шотландские ковенантёры предпочли теперь уже открыто встать на сторону английского парламента. 17 августа 1643 года Александр Хендерсон, соавтор Ковенанта, разродился новым шедевром в виде предложений об англо-шотландском союзе с таким будоражащим душу названием "Торжественная Лига и Ковенант" (Solemn League and Covenant). Согласно документу, этот союз, помимо военной взаимопомощи, предполагал сохранение в Шотландии пресвитерианства и реформирование английской церкви, дабы избавить её от "попизма". Надо думать, Хендерсон согласовал всё это с английским парламентом.

И вот, в январе 1644 года, по указанию шотландского парламента армия генерала Александра Лесли отправилась в Англию воевать против Карла I. Это окончательно раскололо ковенантёров. Шотландский парламент состоял в основном из радикальных ковенантёров под руководством Аргайла. А "умеренные" ковенантёры превратились теперь в роялистов (не путать с реалистами), то есть сторонников королевской власти, и во главе с Монтрозом начали военные действия против шотландского парламента.

Карл назначил Монтроза командующим королевской армией в Шотландии... армии в 1 тысячу человек, в основном англичан, которая никак не могла толком войти на территорию Шотландии, разве что в апреле 1644 года захватить на пяток дней Дамфриз, чему местные аборигены были не очень-то и рады. Зато они были очень счастливы, когда правительственные отряды под начальством графа Кэлландера (James Livingston, Lord Almond, 1st Earl of Callendar) приблизились к городу и заставили отряд Монтроза ретироваться.

да, с такими усами Кэлландер кого хошь испугает

В то же самое время на северо-востоке, в Абердиншире, маркиз Хантли также пытался было рыпаться. Но с приближением отрядов под руководством Аргайла доблестный Хантли распустил своих сторонников, собрал все ценности и пустился в бега в северном направлении, ибо боялся как ковенантёров, так и не доверял Монтрозу, своему закадычному врагу, который пятью годами ранее, в 1639 году, будучи во главе ковенантской армии разогнал отряды Хантли, пограбил Абердин, а самого маркиза обманом взял в плен и отвёз в столицу.

Пока у роялистов ничего в Шотландии не ладилось, объединённая англо-шотландская парламентская армия 2 июля 1644 года одержала важную победу над королевскими войсками в битве при Марстон-Муре (Battle of Marston Moor), что в северной Англии.

Английские историки утверждают, что решающую роль сыграла то ли английская пехота, то ли кавалерия под началом Оливера Кромвеля. Шотландские же летописцы приписывают эту заслугу коннице Дэвида Лесли (David Leslie, 1st Lord Newark (~1600–1682)), однофамильца генерала Лесли, также служившего ранее вместе ним в Швеции и даже некоторое время находившегося на русской службе.

Дэвид Лесли

С этой битвой роялисты фактически потеряли север Англии. Его величество оказался в трудном положении и ему посоветовали попытаться отвлечь шотландские войска, заслав в Шотландию ирландских диверсантов и герцога Монтроза и устроить там тарарам.

В августе 1644 года на западном побережье Шотландии удалось высадиться ирландскому диверсионному отряду, примерно в 1600 человек под командой Аласдера МакКоллы из клана Макдональдов (Alasdair Mac Colla расстр. 1647). Этот великий сын гэльского народа несколькими годами ранее бежал от ковенантёров и Аргайла в Ирландию и воевал в Ольстере вместе с ирландцами-католиками против английских поселенцев-протестантов. И вот теперь для помощи роялистам ему поручили возглавить отряд, состоявший из ирландцев и бежавших от Аргайла шотландских горцев.

Аласдер МакКолла

Инициатором этой идеи был граф Антрим (Randal MacDonnell, будущий уже 1st Marquess of Antrim ), шотландско-ирландский земельный магнат. Он хотел убить сразу двух зайцев: во-первых, начать заварушку в Шотландии и отвлечь силы объединённой парламентской армии, чтобы помочь роялистам (за что, похоже, и получил от короля титул маркиза в следующим году) и в то же время предотвратить возможную высадку отрядов ковенантёров в Северной Ирландии, а во-вторых, вернуть свои родовые земли на полуострове Кинтайер, захваченные Кэмпбеллами.

Пересекая Ирландское море, перевозивший диверсантов фрегат "Харп" повстречал три шотландских судёнышка с провизией и около 40 ковенантёрами, которые тут же были оприходованы в качестве провианта для инсургентов и заложников для обмена/выкупа. 8 июля МакКолла сотоварищи высадился на шотландском берегу в местечке Арднамурхан (Ardnamurcham). Они без проблем захватили пару фортов/замков (Mingarrie в Ardnamurchan и Lochaline в Morven). После этого Маккола отпустил большую часть своих воинов пограбить земли Кэмпбеллов и их союзников Маккензи. Ну как же без этого? Затем МакКолла двинул свой отряд на восток через Грампианские горы в район Баденох (Badenoch).

Услыхав сию новость, Монтроз в сопровождении нескольких сотоварищей из северной Англии пробрался в Горную Шотландию к ирландскому отряду и 28 августа в городке Блэр Этол (Blair Atholl) поднял свой роялистский штандарт. Отсюда Монтроз вместе с МакКоллой направились в сторону восточного побережья к Перту, лакомому кусочку для горцев. По пути к ним присоединялись представители враждебных Кэмпбеллам кланов... не для того, чтобы сражаться за дело короля, а дабы пограбить Кэмпбеллов и всех, кто по пути попадётся. Вот такое у Монтроза было войско.

Уже 1 сентября 1644 года Монтроз одержал первую – и блестящую, по общему признанию, - победу в битве при Типпермуре (Tippermuir) на подступах к Перту. Ему противостояла ковенантская армия под началом Лорда Элхо (John Wemyss, 1st Earl of Wemyss, Lord Elcho and Methel), примерно в три раза превышавшая по численности отряд Монтроза, а также более сытая и экипированная, 7000 против 2000, но менее опытная и тренированная.

битва при Типпермуре

Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что благодаря талантам Монтроза, выучке и напористости гэллов ковенантёры были наголову разбиты, а дорога от Типпермура до Перта была усеяна телами их и попавших под горячую руку горца чересчур любопытных жителей окрестных деревень. Некоторые историки утверждают, что роялисты под началом Монтроза взяли Перт, но это не так - роялисты удосужились тем, что помародёрничали пару дней в окрестностях города, благо там тоже было чем поживиться, после чего шотландские горцы с добычей отбыли восвояси, оставив главнокомандующего с тысячей ирландцев. Впрочем, это не смутило Монтроза и он повёл своё "бесчисленное" войско в северном направлении, к Абердину.

любимый город может спать спокойно?

12 сентября в 15 милях от этого города отряд Монтроза пересёк реку Ди и направился к Абердину. К этому времени к отряду присоединилось ещё около 500 горцев, вероятно, наслышавшись о богатой добыче, которую их соотечественники собрали под Пертом. Навстречу им из города выдвинулось ковенантское войско под началом Лорда Бёрли (Robert Balfour, 2nd Lord Balfour of Burleigh), в составе примерно 2500 воинов. Монтроз послал парламентёров вместе с барабанщиком с предложением сдаться по-добру по-здорову. Возмущённые этакой дерзостью защитники города отвергли добрый совет и даже застрелили бедного барабанщика. Это, конечно, вывело Монтроза из себя и он приказал своим людям атаковать ковенантёров. Последние не выдержали напора гэллов и бежали с поля боя. А горцы и ирландцы по хорошей, давно заведённой традиции немного, всего лишь в течение трёх дней, пограбили Абердин и его окрестности, случайно убив при этом порядка сотни гражданских лиц, которым очень не хотелось отдавать нажитое непосильным трудом.

Но тут Монтрозу донесли, что маркиз Аргайл ведёт против него парламентскую армию. А потому королевский главнокомандующий счёл за лучшее увести свой отряд в Грампианские горы на свою базу в Блэр Этолл. Тем временем в Аргайле Кэмпбеллы осадили два форта, Мингари и Лохалин, которые МакКолла захватил ещё сразу после высадки на шотландский берег. МакКолле пришлось отправить своих людей на подмогу осаждённым. В итоге ирландцы форты отстояли и люди Аргайла ретировались не солоно хлебавши. Что в свою очередь подвигло представителей кланов Кланраналда и Лохабера (Clanranald of Lochaber) и Макдонеллов (MacDonnells of Garragach and Keppoch, the MacDonnells of Glencoe) присоединиться к роялистам.

После восполнения своих сил Монтроз вновь спустился на равнину поиграть мускулами. Аргайл со своим войском ходил по пятам за Монтрозом, но остерегался приближаться чересчур близко. Однако одному из отрядов Аргайла в 2500 штыков и сотню другую кавалеристов не посчастливилось и 28 октября под Файви (Fivy) он невзначай наткнулся на войско Монтроза с весьма печальными для себя последствиями.

Приближалась зима и Монтроз не стал испытывать судьбу и снова вернулся в Блэр Этолл. МакКолла тем временем путешествовал по Горной Шотландии и зазывал недовольных Кэмпбеллами Аргайла горцев присоединиться к роялистам, набрав в итоге порядка тысячи добровольцев из Макдональдов, Маклайнов и Кэмеронов.

Тем временем маркиз Аргайл, уповая на то, что зимой воевать в Шотландии может только сумасшедший, вернулся в свою вотчину Инверэри (Inverary), дабы перевести дух и заняться наконец-то хозяйством. Однако у Монтроза и ирландцев отдыхать в планы не входило, тем паче зима выдалась сиротской и все горные проходы были открыты для передвижения.

Монтроз вроде как поначалу и не хотел встревать в межклановые распри, но настойчивость МакКоллы и желание насолить Аргайлу взяли своё. Начиная с середины декабря и до конца января роялисты вели партизанскую, и достаточно успешную, борьбу против Кэмпбеллов и их вождя маркиза Аргайла. Конечно, если можно назвать борьбой нападения на селения этого клана, грабежи, мародёрство и убийства. В середине января бедному Аргайлу даже пришлось под натиском роялистов покинуть свой замок в Инверэри и спасаться бегством на небольшом кораблике, оставив своих дорогих Кэмпбеллов на "милость" ирландцам и шотландским горцам.

Ближе к концу января роялисты подошли к форту Килкумин (Kilcumin , сегодня Форт-Огастус, Fort Augustus). Ряды войска к тому времени сильно поредели, поскольку многие горцы с награбленным отправились по домам. В Килкумине они узнали, что ковенантская армия решила взять их в клещи. С севера в Инвернессе дорогу перекрыл Лорд Сифорда (George Mackenzie, 2nd Earl of Seaforth, Lord Seaforth) с 5-тысячным войском, в то время как с юга надвигался злополучный маркиз Аргайл, собравший своих Кэмпбеллов и получивший подкрепление из Англии от командующего шотландской группой войск Александра Лесли, а главное – желавший отомстить ненавистному Монтрозу. Аргайл был уже в тридцати милях позади, в Инверлохи (Innverlochy), что у подножия Бен-Невиса.

31 января Монтроз и МакКолла приняли неординарное решение – неожиданно напасть на войско Аргайла. Роялисты совершили стремительный марш-бросок на юг через горы, преодолев за полтора суток почти 50 км неровного горного ландшафта. Ночью гэллы немного отдохнули на свежем зимнем воздухе на склонах Бен-Невиса и на рассвете 2 февраля предстали в боевом порядке перед армией Аргайла, что для того стало полной неожиданностью, ибо вождь Кемпбеллов полагал, что Монтроз находится ещё в тридцати милях от него.

битва у Инверлохи

Аргайл, сославшись на вывихнутое плечо, быстро погрузился на свою персональную галеру и издали, со стороны фьорда наблюдал за ходом битвы. За главного он оставил сэра Данкана Кэмпбелла (Sir Duncan Campbell of Auchinbreck) который, выстроил свою армию перед замком Инверлохи. Вероятно, ковенантёры полагали, что это ещё не главные силы роялистов, и потому не проявили инициативы. Ирландцы же по флангам в яростной атаке продавили сопротивление присланных с юга ковенантёров, в то время как шотландские горцы по центру были не менее безжалостны к своим злейшим врагам Кэпмбеллам. Ковенантёры вынуждены были беспорядочно отступать, то есть бежать.

Доблестные защитники замка Инверлохи сдались без боя. В итоге порядка 1500 убитых с одной стороны и всего 250 с другой. Говорят, МакКолла лично отрубил голову сэру Данкану Кэмпбеллу. А маркиз Аргайл, "налюбовавшись" с борта галеры этой картиной, в печали и тоске отбыл в столицу. В армию же Монтроза, чей рейтинг в Горной Шотландии поднялся до небес, потянулись горцы. Интересно, что к нему присоединился даже младший сын маркиза Хантли Джордж (George Gordon, Lord Gordon of Aboyne) с отрядом кавалеристов, хотя сам Хантли не доверял Монтрозу.

В марте Монтроз, почувствовав силу, стал напирать и пошёл сначала в Абердин, где горцам надо было чем-то поживиться. К концу месяца, желая утолить ненасытную жажду наживы своих воинов, Монтроз повёл их к Данди. И вот 4 апреля, когда уже городские власти хотели было сдаться по добру по здорову и вроде как горцы уже начали грабить город, пришло известие о приближающихся с юга армиях 1) под началом полковника Харри Sir John Hurry (или Urry)) казн. 1650), который за свою жизнь несколько раз менял сторону парламент/король, и генерала Бэйли (William Baillie), который очень недолюбливал Харри за такую переменчивость. У Монтроза осталось совсем мало народу, человек 700. Верно, многие горцы опять отправились по домам с богатой добычей. Обе ковенантские же армии насчитывали только 800 всадников, а ещё там было 3000 пехоты. А потому Монтрозу пришлось уносить ноги. Он, как мышка, проскользнул между двух вражеских армий и ускользнул в свою норку, конечно же, в Блэр Этолл... или, если вам так нравится, воспарил, как орёл, в Грампианские горы.

Тем временем Бэйлли послал Харри на северо-восток опустошить земли роялистов Гордонов. Монтроз собрал силы и решил помочь Гордонам и наказать наглеца Харри. Хитрый Джон Харри отвёл свою армию к Инвернессу, набирая ополченцев из местных и заманивая Монтроза на враждебную территорию. И Бэйли двинул с юга в земли Гордонов, дабы зажать Монтроза в клещи. 8 мая армия Монтроза расположилась в районе деревни Олдерн (Auldearn) около городка Нэрн ( Nairn). Шёл дождь, все горцы попрятались по сараям и амбарам по окрестностям. Харри решил взять неожиданностью, совершил ночной марш-бросок с намерением атаковать роялистов на рассвете 9 мая. У Харри было 3000 пехоты и 300 всадников. Висел туман, и солдаты, чтобы, прочистить отсыревшие мушкеты, вынуждены были пальнуть в ночной воздух, подняв тем самым тревогу у роялистов. Пока ковенантёры и ирландцы МакКоллы обменивали атаками и контратаками у деревни, Монтроз собрал позади деревни свои разбросанные по окрестностям силы, обошёл деревню и ударил во фланги ковенатёров. Харри с остатками своей армии отступил, если не сказать бежал, под укрытия Инвернесса, оставив почти 2000 своих убитых.

бтва у Олдерна

Покончив с Харри, Монтроз повёл армию в Абердиншир, где его ожидал генерал Бэйли. Почти месяц две армии ходили вокруг да около, пытаясь чего-то выгадать тактически. МакКолла, как всегда, отправился в это время в Горную Шотландию зазывать под знамёна Монтроза горцев, обещая им богатую добычу. Наконец войско ковенантёров под началом генерала Бэйли встретилось с армией роялистов. Это произошло 2 июля в 20-и милях к западу от Абердина у селения Алфорд (Alford) на берегах великой шотландской речки Дон. В этот раз размер армий был примерно одинаков, и нетрудно догадаться, кто одержал победу. После этого поражения Бэйли подал в отставку, хотя его сразу и не отпустили, поскольку заменить было неким. Правда, в том сражении, увы, погиб сын маркиза Хантли лорд Гордон.

В августе наступила кульминация. МакКолла к этому моменту привёл очередных жаждущих богатств 1600 горцев, и армия Монтроза никогда ещё не была такой многочисленной, аж более 3000 человек. Роялисты запаслись припасами на северо-востоке, двинулись на юг и остановились в Данкельде (Dunkeld). Шотландский парламент, который к тому времени из-за эпидемии чумы перебрался сначала в Стёрлинг, а затем в Перт, собрал все возможные силы, и хотя его армия по численности значительно превышала войско Монтроза, но была совсем неопытна. И вот в начале августа Монтроз вышел в поход, пересёк реку Форт и вышел к холмам южнее Стёрлинга, угрожая Нижней Шотландии. Не дожидаясь, пока к ковенантёрам прибудет пополнение из Глазго, Монтроз двинулся навстречу армии Бэйли и снова в битве около Килсит (Kilsyth) 15 августа разбил злополучного генерала.

битва у Килсит

После этого поражения ковенантёры так и не смогли собрать остатки своих сил, а парламент от греха подальше перебрался в Берик. Монтроз же 18 августа триумфально вошёл в Глазго.

В Эдинбург он не пошёл из-за свирепствовавшей там чумы, сделал МакКоллу рыцарем и издал постановление от имени короля созвать 20 октября в Глазго новый шотландский парламент.

Но тут у роялистов пошли проблемы. Летом 1645 года королевская армия в Англии потерпела поражение в битве при Нейзби (Battle of Naseby), и теперь командующий шотландским корпусом в северной Англии генерал Александр Лесли, чтобы разобраться с нахальным Монтрозом, смог отправить в Шотландию своего заместителя генерала Дэвида Лесли во главе 5000 кавалеристов и 1000 пехоты. 6 сентября эта закалённая в боях армия пересекла англо-шотландскую границу.

В армии роялистов тем временем пошли склоки. Хотя Монтроз и запретил строго-настрого горцам заниматься мародёрством, но они втихомолку продолжали грабить мирное население Нижней Шотландии. Чтобы уберечь Глазго, Монтроз увёл армию в Ботуэлл (Bothwell), милях в 12 от Глазго. Большинство горцев такой расклад не устраивал. В конце августа почти все горцы, как всегда собрали добычу и ретировались домой, МакКолла забрал своих ирландцев и отправился в Аргайлшир партизанить против Кэмпбелов, да и Гордоны вернулись на свой северо-восток. У Монтроза осталось не боле 2000 человек.

Узнав, что армия Монтроза расположилась в городе Селкёрк (Selkirk) и окрестностях, Лесли резко повернул на юг в надежде отрезать отступление Монтроза в Горную Шотландию. Силы были более чем неравны. Кавалерия роялистов расположилась в самом городке Селкёрк, а пешие воины в селении Филипхо (Philliphaugh) неподалёку. Вот и их-то под покровом утреннего тумана 13 августа и атаковала кавалерия Дэвида Лесли, армия которого подошла почти незаметно. Монтроз пытался геройствовать и с сотней всадников атаковал двухтысячный кавалеристский отряд противника... на посошок, так сказать. Ибо сразу после этого он с отрядом в 30 всадников ретировался в сторону города Пиблс (Peebles), унося свои копыта. А ковенантёры безжалостно истребили остаток войска роялистов, включая обоз с женщинами и детьми.

битва у Филипхо

Монтроз некоторое время ещё пытался партизанить в Горной Шотландии, даже по весне 1646 года угрожал Инвернессу, но толком так и не смог собрать войско. А в мае 1646 года несчастный король, дабы не оказаться в руках кровожадного Кромвеля, вынужден был сдаться своим родным шотландцам и очутился в Ньюкасле. Здесь он и отдал приказ всем своим сторонникам в Шотландии последовать его примеру и сложить оружие. Монтроз уже договорился было с представителями шотландского парламента, что ему и товарищам дадут корабль, на котором они уплыли бы в ссылку. Ему поставили крайний срок 1 сентября. На самом деле ковенантёры очень не хотели выпускать добычу из своих рук и надеялись, что Монтроз не уложится в срок. А тут ещё его величество, в плену в Ньюкасле, написал записку Монтрозу, дабы тот не спешил покидать Шотландию. В общем, в срок Монтроз не уложился, но на его счастье в Стоунхэвене, что на самом севере Шотландии, появилась норвежская шхуна, капитан которой согласился отвезти Монтроза сотоварищи в Норвегию. И вот 3 сентября 1646 года разочарованный Монтроз отплыл в Норвегию писать мемуары. Кстати, вместе с ним отплыл и злополучный полковник Джон Харри, который к этому времени успел снова переметнуться на сторону роялистов.

где мы мочили ковенантёров

А наш МакКолла, которому приказ английского короля был до фени, вёл вендетту против своих заклятых друзей Кэмпбеллов ещё до марта 1647 года. Да так вёл, что ему аж вменяют в вину приказ сжечь сарай со множеством пленных Кэмпбеллов, включая женщин и детей. В истории кланов этот случай известен как "Амбар костей" ("Barn of Bones"). Лишь в мае 1647 года маркиз Аргайл собрал достаточно сил и вынудил МакКоллу ретироваться обратно в Ирландию, где тот через полгода попал в плен к англичанам и был ими тут же расстрелян, став национальным героем Ирландии и Шотландии... несмотря на амбар костей.

Таким образом, план его величества по разжиганию войнушки в Шотландии, используя клановые распри шотландских и ирландских горцев с Кемпбеллами, принёс королю мало пользы. А шотландцам пришлось несколько поволноваться и поубивать друг друга. Ну, да им было не привыкать.

Тем временем в Англии уже вовсю шла гражданская война между парламентом и королём, начавшаяся ещё в 1642 году. Как сказано выше, 2 июля 1644 года роялисты потерпели поражение в битве при Марстон Муре. После чего король и направил Монтроза и подговорил ирландцев, дабы начать заварушку в Шотландии и отвлечь силы объединённой парламентской коалиции.

Однако королевские дела в Англии шли из рук вон плохо. В октябре 1645 его величество прибыл в Ньюарк Newark (что к северо-востоку от Ноттингема), оплот роялистов. Там на военном совете он узнал о поражении Монтроза при Филипхо. В отчаянной попытке спасти дело роялистов в Шотландии Карл послал на север отряд кавалерии во главе с Джорджем Дигби (George, Lord Digby, 2nd Earl of Bristol). Но куда там! Тех разбили ещё на подступах к шотландской границе, у Карлайла.

А 3 ноября, услышав о приближении парламентской армии, Карл от греха подальше уехал в Оксфорд, где располагался его временный и уже не столь пышный двор. В конце ноября английская парламентская армия соединилась с войском Александра Лесли и началась дружная и весёлая осада Ньюарка, где в крепости засели 2000 роялистов.

Покуда Карл ещё тешил себя надеждой на победу над парламентом, более прозорливые политики заботились о своём и его будущем и о послевоенном устройстве. Так в июле 1645 года французский кардинал Мазарини направил посла Жана Монтерёля (Jean de Montereul) в Лондон, дабы тот обговорил с шотландскими представителями возможность их сепаратного мира с королём. А в начале 1546 года этот самый Монтерёль действовал в качестве секретного посредника в подготовке сдачи короля шотландцам. Французам было крайне выгодно, чтобы Карл сдался именно шотландцам, с которыми им проще было иметь дело, а не английскому парламенту.

И вот 27 апреля, когда армия Кромвеля приблизилась к Оксфорду, Карл, переодевшись, как утверждают, слугой, бежал в расположение шотландской армии, которая вместе с английской вот уже как пять месяцев весело осаждала Ньюарк.

Беги, Карл, беги

Туда беглый король прибыл 5 мая и вручил себя в руки генерала Дэвида Лесли, заместителя Александр Лесли, поскольку тот был в это время в командировке в Ньюкасле. Его величество просил защитить себя любимого и доставить в милую его душе Шотландию, страну гор, озёр и вереска. Лесли был не дурак и ответил королю в том духе, что, увы, не может проводить его величество в Шотландию, ибо должен выполнять приказ начальника и участвовать в штурме Ньюарка. Король тоже был ещё не совсем болван и намёк понял. А потому его величество, не долго думая, отдал приказ оборонявшим город роялистам немедленно сдаться. 6 мая осаждённые послушно сложили оружие, а 8 мая шотландское войско с полупленным королём покинуло Ньюарк и двинулась на север к Ньюкаслу.

Короля поместили в Ньюкасле под охраной шотландских войск. Его величество время зря не терял и пытался с помощью хитрых, как ему казалось, интриг посеять раздор между английским парламентом и шотландскими ковенантёрами. Английские парламентарии и в самом деле были крайне недовольны тем, что король оказался в руках шотландцев, а не англичан. К тому же выплыли наружу предыдущие сепаратные переговоры и тайная переписка о сдаче Карла шотландцам с участием французов.

А потому, когда в июле английский парламент выдвинул королю Ньюкасловские Предложения (The Newcastle Propositions), шотландский парламент, не желая ссориться с английским, дал указание своим представителям в Лондоне безусловно согласиться с этими Предложениями, тем паче они были не так уж и плохи для ковенантёров. Суть их заключалась в том, чтобы король подписался под отменой епископства и преобразованием английской и ирландской церкви в пресвитерианскую, в подчинении армии парламенту, в назначении всех больших чинов и судей парламентом, в наказание должным образом всех видных роялистов, ну и в том же духе...

Хотя Предложения были абсолютно неприемлимы для Карла, тем не менее, он, желая потянуть время, сделал вид, что внимательно их изучает. Верно, он ещё надеялся рассорить шотландцев и англичан, а также получить военную поддержку из Ирландии и Франции. В августе его величество также написал Монтрозу, как мы помним, чтобы тот не спешил покидать Шотландию.

В начале следующего, 1647 года всем стало очевидно, что король тянет резину и вовсе не собирается подписывать Предложения. Больше всего обеспокоились шотландские ковенантёры, ибо опасались, что пребывание короля столь близко от Шотландии может вызвать новое восстание роялистов. А потому шотландцы заключили сделку с английским парламентом и оставили Ньюкасл вместе с его величеством. И вот 30 января 1647 года несчастный король оказался в руках английского парламента... за что, по условиям соглашения, шотландцы получили 100 тыс. £ сразу и 300 тыс. в рассрочку.

Не везёт так не везёт. Ближе к лету отряд кавалеристов из армии под началом Оливера Кромвеля каким-то образом перехватил у парламента пленного Карла, которого в тот момент держали в особняке Холденби (Holdenby House). Из огня да в полымя.

Кромвель был ещё большим радикалом-демократом в церковных вопросах, хотя и не любил пресвитерианство и предпочитая ему епископов. Он принялся выторговывать у короля выгодные для себя условия в обмен на восстановление короля в его должности. Не все соратники Кромвеля были в согласии по этим вопросам. Пока они дисскутировали между собой, Карл, резонно опасаясь за свою жизнь, умудрился снова сбежать - 12 ноября из дворца Хамптон-Корт (Hampton Court). За это Кромвель ух как сильно осерчал на его величество.

Но король не послушал доброго совета направиться на север, к шотландцам, до которых к тому времени уже начало доходить, как сильно они лопухнулись, подарив короля англичанам. Так вот, вместо этого Карл поехал на остров Уайт (the Isle of Wight), что в нескольких милях от Англии в проливе Ламанш, с целью искать защиты у тамошнего губернатора полковника Хамонда (Colonel Robert Hammond). Поначалу на острове его приняли хорошо и поселили в замке Кэриксбрук (Carisbrooke Castle). Всё, казалось, было в шоколаде.

прям как в санатории

Итак, устранив угрозу с севера, английский парламент расслабился сам и дал его величеству также послабление, переведя его 6 сентября 1648 года в главный городок острова Уайт - Ньюпорт (Newport), где поселили в обычный дом.

говорят, вот в этот домик 1613 года постройки

Тем временем поражение ингейджеров в Англии развязало руки радикальным ковенантёрам в Шотландии. В конце августа в юго-западных районах страны, в Эйршире, начали собираться многотысячные толпы недовольных властью, которых прозвали "виггаморами" (Whiggamores или Whigs). В те времена шотландское слово whiggamore означало что-то вроде "погонщика кобыл", поскольку они понукали своих лошадей криком "whiggam".

И вот этих-то плохо одетых и почти безоружных нищебродов своими речами подначивали пресвитерианские проповедники... надо думать, с подачки аристократов, противников Ингейджмента - Аргайла, лордов Лоудона (John Campbell, 1st Earl of Loudoun), Иглинтона (Eglinton), Касиллиса (Cassillis), намеревавшихся совершить руками простых трудяг, виггаморов, государственный переворот. Аргайл, граф Ливен и Дэвид Лесли так те вообще открыто заявили о своей поддержке восставших.

И вот многотысячные толпы виггаморов двинулись на Эдинбург. Бедные ингейджеры в парламенте наклали в штаны, стали было собирать армию, даже выслали переговорщиков к восставшим. Те, конечно, ни в какую. Тогда ингейджеры, напуганные до смерти, оставили столицу и бежали под защиту армии в Приграничье. 5 сентября виггаморры заполонили Эдинбург.

Впрочем, ингейджеры пытались ещё чуть рыпаться. Так 10 сентября им даже удалось занять город Линлитгоу, а через два дня и Стёрлинг, разогнав там отряды Кэмпбеллов.

Но в это самое время Кромвель со своей армией подошёл к шотландской границе и в ультимативной форме потребовал у шотландского парламента, т.е. у ингейджеров, чтобы они вернули Англии города Берик и Карлайл. 21 сентября Кромвель ввёл войска в Шотландию, а Аргайл и лидеры виггаморров потребовали роспуска войска ингейджеров. Тем не оставалось ничего другого, как сдаться, и 27 сентября в Стёрлинге был подписан соответствующий договор. А 4 октября 1648 г. войска Кромвеля без проблем заняли столицу Шотландии, где надолго расквартировался английский экспедиционный корпус под началом генерала Джона Ламберта.

А его величество тем временем в Ньюпорте вёл переговоры с представителями английского парламента, иначе - переливал из пустого в порожнее.

вот вот они и точили лясы с королём

В конце концов англичан это достало. Правда, английский парламент ещё на что-то надеялся и 5 декабря большинство депутатов, 129 против 83, проголосовали за продолжение переговоров. Но вот Кромвель и армейские чины так не считали. Военные ещё 27 ноября сместили Хаммонда с поста губернатора острова Уайт и взяли того под арест. А 6-7 декабря полковник Томас Прайд (Colonel Thomas Pride) разогнал несогласных с армией парламентариев, оставив в английском парламенте лишь "правильных" депутатов. Такой вот типичный военный переворот.

Вскоре, в январе 1649 года, собрался шотландский парламент, уже в обновлённом составе, и сразу, по согласовованию с Кромвелем, принял "Акт о классах" (the Act of Classes), который запрещал сторонникам герцога Гамильтона и прочим ингейджерам занимать государственные должности. Начались чистки административных органов и приходских собраний. Власть в стране фактически перешла к пресвитерианскому духовенству... ну, или тем, кто за ним стоял.

Шотландцы ещё не ведали тогда, что участь его величества предрешена. Но английские власть имущие, особенно самые радикальные из них и военные, полагая, что Карл никогда не угомонится и останется занозой в попе у английского парламента и военных, обвинили его величество в государственной измене. Послушные судьи вынесли вердикт.

- Приговор понятен, Ваше Величество? (Карл I в шляпе сидит спиной)

И 30 января 1649 года в Уайтхолле, то ли в Банкетинг-хаус, то ли около него, бедный Карл I, ой-ля-ля, навсегда простился со своей головушкой.

Король был как прокажённый. Чтобы от него избавиться, шотландцы в 1647 году передали его величество англичанам. Когда же он достал и последних, то они его просто-напросто казнили.

В Шотландии это знаковое событие планетарного масштаба вызвало шок. Ибо в большинстве своём шотландцы всё же оставались лояльными монархической идее и не представляли себе, как это так жить без короля. А кто будет титулы аристократии раздавать? Хоть Карл I и был сукин сын, но он был свой сукин сын, шотландской династии. Да и как англичане посмели без согласования с шотландским парламентом отрубить голову его величеству? Ведь он был ещё и королём Шотландии! Это уже не иначе как попрание суверинитета.

И вот шотландский парламент вознамерился признать королём старшего сынка казнённого монарха, тоже Чарльза/Карла, только теперь уже под номером II. Разумеется, никто не хотел возвращать ему абсолютной власти. А потому от Карла младшего потребовали порвать с роялистами и ингейджерами и принять все последние завоевания шотландских ковенантёров. В Эдинбурге поспешили и уже 5 февраля 1649 года на площади перед зданием парламента у Mercat Cross провозгласили Карла II королём Великой Британии, Франции и Ирландии. Провозгласили и отправили к его величеству гонцов-переговорщиков.

Карл, которому ещё не было и 20, проживал с осени 1548 года в Гааге. Посланников он принял с хлебом-солью, но соглашаться с требованиями шотландского парламента, а фактически - Аргайла и радикальных ковенантёров, не спешил. По мнению теперь уже его величества, эти наглые претензии парламента чересчур уж ограничивали его монаршию, богом данную власть. В общем, где-то в мае месяце эти переговоры, как чаще всего и бывает с любыми переговорами, закончились ничем.

Карл II

Похоже, что новоиспечённый король уже изначально вовсе не планировал договариваться с ковенантёрами. Потому как уже 22 февраля 1649 Карл II назначил маркиза Монтроза главнокомандующим (Lieutenant-Governor of Scotland and Captain General) Шотландии. Монтроз уже несколько лет как проживал в Норвегии, фанатично лелеял верность Стюартам и отказывался от заманчивых предложений возглавить французские войска или армию Священой империи. А уж когда казнили Карла I, то Монтроз воспылал лютой ненавистью к убийцам и поклялся отомстить кровожадым палачам. В качестве главнокомандующего без армии маркиз нагло отправился по европам нанимать желающих умереть за дело Стюартов. В то же время Монтроз с недоумением наблюдал, как Карл II начал вести переговоры с ковенантёрами.

В сентябре 1649 года Монтроз направил небольшой авангард из немецких и датских наёмников на Оркнейские острова под командой Джорджа Хейя (George Hay, 3rd Earl of Kinnoull), дабы создать там плацдарм для будущих своих военных подвигов. Через полгода, поднабрав ещё ландскнехтов, Монтроз самолично прибыл на острова. Кстати, среди его офицеров был и незадачливый полковник Джон Харри, уже знакомый нам.

Когда маркиз с подкреплением высадился в марте 1650 года на острова в городке Кёркуолл (Kirkwall), он ещё не знал, что король его снова подставил. Ибо все призывы Карла II о военной помощи к лидерам евросоюза находили у тех лишь сочувствие, но не желание влезать во внутрибританские разборки. И добрые советники, среди которых на первом месте был граф Лодердейл, нашептали королю о необходимости начать новые переговоры с шотландцами. И вот 25 марта 1650 года в нидерландском городе Бреда начался новый раунд переговоров Карла с шотландскими представителями. Карл отписал Монтрозу, дабы тот угомонился и разоружился. Увы, бедный маркиз так никогда и не получил этого послания.

Не ведая о начале новых переговоров короля с ковенантёрами, Монтроз с людьми переправился на большую землю. Сначала Харри с основными силами 9 апреля перебрался в Кайтнесс, а через несколько дней и сам маркиз. Монтроз очень надеялся, что местные кланы - Манро, Росс и Маккензи примкнут к его "священному" делу. Два дня он прождал представителей шотландских кланов в холмах на восточном побережье Сатерленда. Но к его большому разочарованию, кланы почему-то больше не испытывали огромного желания присоединиться к роялистам. Таким образом, "армия" Монтроза насчитывала 500 наёмников с континента и ещё 700 человек с Оркнейских островов, ну и несколько десятков кавалеристов.

Покуда маркиз тщетно ждал пополнения, до Эдинбурга дошёл слух о высадке нахального Монтроза. И парламент отправил генерала Дэвида Лесли на перехват роялистов. 27 апреля отряд Монтроза прибыл в узкую долину Карбисдейл (Carbisdale), где правительственные войска под командой полковника Арчибальда Страхана (Archibald Strachan) уже успели устроить ему засаду. Там-то и состоялась так называя (Battle of Carbisdale или иначе Invercarron), а по сути истребление роялистов. Половину их отряда поубивали, а половину взяли в плен, включая Джона Харри.

Раненный Монтроз умудрился спастись. Переодевшись пастухом, он прятался в холмах. Но через несколько дней в поисках убежища он пришёл в замок Ардврек (Ardvreck Castle).

тогда замок выглядел весьма гостеприимно

Замок принадлежал некоему Маклауду (Neil MacLeod, laird of Assynt). Согласно легенде, якобы этот самый Маклауд пятью годами ранее помогал Монтрозу осаждать Инвернесс. И вот теперь маркиз надеялся найти здесь убежище. Но хозяина дома, увы, не оказалось. Зато на месте была его мудрая жёнушка (которая всегда знает, что лучше для её благоверного) по имени Christian Monro, чей отец как раз был в отряде разбившего Монтроза полковника Арчибальда Страхана. По её приказу Несчастного беглеца тут же поместили в номер люкс в подвале замка, за что Маклауд впоследствии получил благодарность от властей. А маркиза Монтроза отвезли в Эдинбург, где он и был со всей помпезностью повешен 21 мая.

- Ну как, ваша милость, сами полезете?

А части его тела размещены на самых видных и людных местах в главных городах Шотландии. А вот полковник Джон Харри, к его огромному сожалению, такой чести не удостоился и был просто лишён головы путем отсечения.

это вот, как не трудно заметить, голова Монтроза

Вот и доверяй после этого сильным мира сего! Монтроз хоть и маркиз, но всё же в большой политике он был всего лишь пешкой, которой легко можно было пожертвовать во благо короля.

1 мая 1550 года в Бреде король подписал соглашение с шотландскими представителями, приняв Ковенант... к ужасу всех роялистов. Месяц ушёл на сборы, и вот 23 июня на борту корабля в заливе Морей (Moray Firth) Карл II присягнул и "Ковенанту" и "Торжественной Лиге и Ковенанту" и ступил на шотландскую землю в деревне Гармут (Garmouth).

сегодня в деревне главной достопримечательностью является эта памятная доска

Хотя радоваться ему было рановато. Ибо на деле власть в стране ещё была в руках радикальных ковенантёров. Однако роялисты, ободрённые присутствие короля, приобретали всё больший вес. Так в июне был отменён "Акт о классах", что открыло путь во власть роялистам всякого пошиба.

В мае же из Ирландии в Англию вернулся Кромвель, который вскоре с большим сожалением узнал, что неразумные шотландцы намереваются вернуть его величество взад на место. Ибо короля Кромвель считал самым великим злом.

Английские парламентарии тоже негодовали из-за возвращения короля в Шотландию. И вот Госсовет английского парламента решил отправить в Шотландию армию под началом английского главнокомандующего Томаса Ферфакса (Thomas Fairfax, 3rd Lord Fairfax of Cameron). Но генерал воевать с шотландскими протестантами не хотел и ушёл в оставку. Английским главнокомандующим стал менее скрупулёзный Оливер Кромвель. В июле Кромвель со своей прошедший огонь и воду армией вторгся в Шотландию.

Поначалу дело у англичан продвигалось туго. Не хватало запасов и провианта. Все крепости были в руках шотландских войск, которыми командовал давний знакомец Кромвеля Дэвид Лесли. Надо заметить, что армия Дэвида Лесли хотя по численности не уступала англичанам, но в выучке была куда слабее. Ибо ветеранов почти не осталось, а новобранцы пороха ещё толком не нюхали. А потому Лесли разместил свои отряды за крепкими стенами и избегал прямых столкновений с англичанами. Более того, он решил уморить противника голодом, оставляя на покидаемой территории пустые склады и амбары.

3 августа Кромвель отправил послание к Генеральной ассамблее шотландской церкви с предложением хорошо подумать насчёт короля. На что шотландцы ответили: "Не учите нас жить". Воевать так воевать, подумал тогда Кромвель.

Но дела шли неважно. Голод и болезни косили его ряды. Боевой дух английской армии упал ниже плинтуса. Кромвель уже подумывал было об эвакуации своей армии из Данбара (Dunbar), своей военно-логистической базы. И в начале сентября стал собирать там свои отряды, дабы начать организованное отступление либо по суше, либо по морю.

Но тут провидение преподнесло Кромвелю неожидааный подарок... Шотландский командующий Дэвид Лесли правильно догадался, что англичане отступают и выдвинул свою армию к Данбару. Её он расположил на господствующей высоте под названием Doon Hill, окуда легко было просматривать и сам город и дорогу на Берик, единственный путь отступления в Англию по суше, и легко было атаковать в случае необходимости.

Кромвель уже предвидел большие неприятности для своей измученной армии. Но, к его счастью, шотландцы лопухнулись. Верно, поддавшись уговорам пресвитерианских священников, неистово желавших покарать безбожников англичан, Лесли спустил армию вниз с намерением атаковать. Шотландская армия оказалась между глубоким оврагом с речкой и склоном холма, встав таким макаром в очень неудобную для себя позу.

Кромвель это быстро смекнул. Господь доставил их в мои руки, сказал он. Передислоцировав ночью свои силы, Кромвель с утра 3 сентября ударил по правому флангу шотландцев. Толком не обученная армия Лесли не выдержала такого напора, дрогнула и дала дёру.

Кромвель: - Ату их, ату!

В результате, как обычно, около тысячи убитых и нескольких тысяч пленных, отправленных осваивать бескрайние плантации в Северной Америке. Кромвель занял Эдинбург. Шотландский парламент вынужден был перебраться в Стёрлинг под охрану остатков шотландской армии.

Как ни странно, но поражение парламентской армии сыграло на руку королю. Он полагал, что теперь-то шотландцы уж точно отвернутся от посрамлённых ковенантёром и с надеждой обратятся к роялистам, дабы выдворить английских оккупантов. Его величество отправил своего военного советника Мидлтона (John Middleton, 1st Earl of Middleton) поднимать роялистскую армию в среди горцев.

По осени на юго-западе страны в тех же самых районах, откуда двумя годами ранее начался марш вигаморров, теперь началось очередное протестное движение - ремонстрантов (Remonstrants), недовольных возвращением короля и "мягкими", с их точки зрения, мерами против ингейджеров. Ремонстранты не собирались оказывать сопротивления английской армии, поскольку та шла против короля.

В этих районах страны, славных своими ультра-радикальными настроениями, ещё ранее была создана "Западная Ассоциация" (The Western Association), которая копировала подобный орган в английском парламенте во время английской гражданской войны. До сентября 1650 года эта организация находилась в спячке. Но вот шотландская армия разбита под Данбаром, и теперь можно было поднять голову и заявить о себе. Парламент решил не пускать дело на самотёк и отправил полковника Кера, дабы возглавить военное руководство над отрядами Западной Ассоциации и найти ещё добровольцев для отражения английской армии Кромвеля.

Идеологами Западной Ассоциации были "отец шотландской демократии" и соавтор теста Национального Ковенанта Арчибальд Джонстон из Уористона, а также фундаменталистские священники Патрик Джайлспи (Patrick Gillespie) и Джеймс Гуфри (James Guthrie).

это вот Гуфри

2 октября Западная Ассоциация отправила парламенту Ремонстрацию (Remonstrance). Потому их и прозвали ремонстрантами. В этом манифесте западный радикалы в поражении под Данбаром обвиняли Бредское соглашение и, конечно, Карла II, чьё покаяние они считали притворным. Хотя доказательств явных тому нет, но, похоже, они плясали под дудку Кромвеля, вероятно, сами того не осознавая. Хотя известно что, по крайней мере, Патрик Джайлспи был другом Кромвеля.

17 октября в городе Дамфриз Западная Ассоциация выпустила вторую Ремонстрацию, в которой отрекалась от поддержки войны с Англией, если король не докажет свою им лояльность. Это было уже что-то типа ультиматума.

В ноябре шотландский парламент нашёл время и рассмотрел эти Ремонстрации. Маркиз Аргайл и иже с ним, несмотря на горячую речь Арчибальда Джонстона в защиту этого манифеста, хотя и понимали его правоту, отвергли Ремонстрацию на основании, что она якобы разрушит сплочённые ряды ковенантёров. В конце ноября парламент направил полковника Монтгомери, дабы тот принял командование над отрядами Западной Ассоциации вместо не оправдавшего надежды Кера. Однако было уже поздно. Кромвель, который считал Западную Ассоциацию потенциальной угрозой, в конце ноября направил против ремонстрантов восемь отрядов кавалерии под командой своего зама Джона Ламберта (Major-General Lambert).

И 1 декабря рано поутру Кер со своими отрядами, недооценив численность врага, ввязался в уличную битву с англичанами в городке Гамильтон. В итоге - ремонстрантов разбили в пух и прах и "Западная Ассоциация" приказала долго жить, чему его величество был только рад.

1 января 1651 года в Скуне маркиз Аргайл возложил на Карла II корону Шотландии. Его величество теперь формально стал и главнокомандующим, хотя фактически им оставался Дэвид Лесли. Король назначил Джона Мидлтона, вернувшегося с отрядом горцев, командующим кавалерией, а Эдварда Масси (Edward Massie) командиром отряда английских роялистов в шотландской армии.

вот таких роялистов

Тем временем Кромвель подхватил лихорадку и слёг до лета, оставивив за главного Ламберта... Но вот в конце июня Кромвель встал на ноги и пошёл походом на Стёрлинг. Однако Лесли, наученный горьким опытом, сидел за крепкими фортификационными сооружениями, не рискуя вступать в открытое сражение. А поскольку Стёрлинг был ключом к северу Шотландии, то Кромвель решил переправить свои войска через залив реки Форт. Англичане построили большие плоскодонки и 17 июля принялись переправлять войска в Файф (Fife). Поскольку этот английский авангард представлял угрозу для логистического снабжения шотландских войск в Стёрлинге то Лесли пришлось направить около 4000 пехоты и отряд лояльных горцев против дерзких англичан. 20 июля в районе городка Инверкитинг (Inverkeithing) состоялось очередное рандеву шотландских и английских войск. Увы, всё с тем же печальным для шотландцев результатом. Пока Лесли сидел в Стёрлинге, Кромвель получил плацдарм на северном берегу залива Форта и переправил туда большую часть своей армии. Затем англичане пошли на север и 2 августа захватили Перт. Кромвель оставил генерала Монка (George Monck) с 6000 солдат, дабы держать в напряжении шотландцев в Стёрлинге и Данди, а остальную армию повёл на юг.

Его величеству тоже не сиделось спокойно в Шотландии. Молодой ещё бюыл, горячий. И вопреки возражениям Дэвида Лэсли Карл II повелел тому вести 14000-тысячную армию в Англию. Маркиз Аргайл, недовольный этой авантюрой короля и чуя, что дело пахнет керосином, залёг в свою берлогу, в замок Инверэри. А шотландцы 5 августа 1651 года перешли границу. Планы у короля были просто наполеоновские. Его величество намеревался пройтись по Ланкаширу и вдоль Уэльса, традиционно роялистски настроенным районам, дабы собрать там подмогу и потом со всей силы ударить по Лондону.

Но, как известно, наполеоновские планы редко когда осуществляются. Вот и королевские надежды не оправдались. Англичане ещё помнили поход армии ингейджеров в 1648 году и особых симпатий к шотландцам не испытывали. К тому же английский парламент запустил мощную пропагандистскую машину, дабы усилить анти-шотландские настроения. 22 августа шотландско-роялистская армия заняла город Вустер (Worcester). Тремя днями позже шедшие на подмогу королю немногочисленные английские роялисты были разбиты. Тем не менее, в королевско-шотландской армии насчитывалось почти 16000 воинов.

А что же Кромвель? Он думал стратегически и пустился в погоню за Карлом, пытаясь перекрыть тому дорогу на Лондон, одновременно аккумулируя все силы для нанесения сокрушительного удара по королевской армии. В итоге под Вустером собралось более 30 тыс. английских воинов. Дороги как на Лондон, так и обратно в Шотландию были перерезаны. Капкан захлопнулся. Ещё надеясь получить поддержку из Уэльса, Карл укрепился в Вустере и издал прокламацию с призывом к англичанам и валлийцам вставать под его знамёна. Дураков почти не нашлось. 3 сентября армии выстроились в боевом порядке.

Не имеет смысла подробно рассказывать про это сражение. Можно лишь сказать, что армия Кромвеля полностью изничтожила королевское войско. 3000 убитых, 10000 пленных (бесплатной рабочей силы на Барбадос и в Новый Свет).

Дэвиду Лесли, хотя его и взяли в плен, повезло больше, ибо его посадили в Тауэр, известную гостиницу тюремного типа. Куда, похоже, поместили и Лодердейла, также не сумевшего удрать.

Что же касается Александра Лесли, графа Ливена, то с приходом к власти в Шотландии ингейджеров в 1648 году Александр Лесли ушёл на покой. Но незадолго перед Вустером люди Кромвеля, по непонятной причине, его схватили и отправили в Тауэр. Однако экс-командующему шотландской армии удалось откупиться за 20000 £ и уехать на север Англии.

А самому его величеству с небольшим числом приближённых удалось удрать. Несколько недель Карл скрывался в Англии, пока в середине октября для него не удалось поймать попутный корабль и отправить беглеца во Францию, где он удобно устроился в Лувре под боком у мамы.

Согласно рассказам очевидцев, помочь спастись Карлу II помогла некая девица Джейн Лейн, которая также отчалила вскоре во Францию и стала придворной при короле, а может, и больше, чем придворной. Она вернулась в Англию во время Реставрации и удостоилась многих почестей и грантов.

Покудова Кромвель разбирался с королевской армией в Англии, генерал Монк в Шотландии брал одну крепость за другой... Ведь королю, по большому счёту, было наплевать на Шотландию, ведь впереди маячила английская корона. Вот для отвоевывания этой короны он и увёл все наличные шотландские войска в Англию, оставив северное королевство целиком беззащитным... 15 октября 1651 года пал замок Стёрлинга. Ещё через пару недель Данди. За то что город пытался сопротивляться, Монк устроил показательную порку, отдав Данди на 24 часа на милость английским солдатам-мародёрам.

Большинство шотландских парламентариев оказались вдруг под арестом. К концу 1651 года Монк установил полный контроль над Шотландией, по крайней мере, над Южной или Нижней (Lowlands), установив в стране управление военной администрации. Монк вовсе не желал военной диктатуры, как можно было бы предположить. Наоборот, он пытался умиротворить страну, амнистировав арестованных и поощряя местные власти к самоуправлению. Такая вот демократия при жёстком администрировании.

В октябре 1551 года Госсовет английского парламента предложил рассмотреть включение Шотландии в Республику (Conmmonwealth), и в марте следующего, 1652 года английские депутаты приняли соответствующий акт под названием "Tender of Union". Мнением шотландцев при этом никто не поинтересовался. А зачем? Просто 21 апреля 1652 года в Эдинбурге им объявили, что отныне Шотландия является частью Республики. И всё тут. 30 апреля представители шотландских городов и графств послушно поклялись быть добропорядочными республиканцами. Попробовали бы он не поклясться!

Шотландский парламент конечно же распустили. А вместо этого шотландцам позволили выбрать 30 представителей в республиканский парламент в Вестминстере. Всё королевское имущество было конфисковано. Революция так революция. Что до религии, то здесь была провозглашена исключительная толерантность... исключительная потому, что она полностью исключала в Шотландии католичество и епископализм.

Таким образом, первое объединение Англии и Шотландии произошло ещё в 1652 году, в добровольно-принудительном порядке.

Шотландская церковь, будучи пресвитерианской, не особенно радовалась толерантности, поскольку это грозило распространению в Шотландии английского сектантства (индепенденты и прочие квакеры). Однако среди шотландских церковников также не было согласия. В 1653 году они попытались было собрать Генеральную ассамблею в Эдинбурге, но та была разогнана английской военной администрацией.

Потом были ещё прочие законодательные акты, дабы упрочить англо-шотландский союз. Так 12 апреля 1654 года Кромвелем было выпущено постановление об объединении Англии и Шотландии в одну республику (Ordinance for uniting Scotland into one Commonwealth with England). А 26 июня 1657 года, через три года, английский парламент утвердил это постановление. И вплоть до реставрации Шотландия управлялась военной администрацией под командой генерала Джорджа Монка.

Нельзя сказать, что шотландцам жилось чересчур уж плохо при военной администрации. Хотя некоторые про-роялистские кланы в Горной Шотландии и пытались бунтовать, но Монк их быстро утихомирил, о чём будет чуть ниже. Англичане понастроили большие крепости в Эйршире, Перте и Лейте, а также две дюжины фортов поменьше.

форт в Эйре

Поначалу английский контингент в Шотландии насчитывал около 18000 человек, чтобы местные даже и не думали рыпаться. Но постепенно это число снизилось до 11 тыс. Были в этой оккупации и плюсы, ибо на поставках провианта английской армии и строительстве крепостей предприимчивые шотландцы неплохо зарабатывали, повышая ВВП страны. Кроме того, таможенные барьеры между Англией и Шотландией исчезли, что давало толчок экономическому развитию страны.

Пускай и несколько не патриотично, но я бы сказал, что годы вхождения Шотландии в Республику/Содружество и правление военной администрации в стране были временем относительного спокойствия и процветания. Ни короля тебе, ни парламента, ни церковного синода. Аристократы сидели тише воды, ниже травы. Ни у кого никакой власти. Вот и ссориться и воевать повода не было.

Правда, стоить упомянуть про роялистское восстание Гленкэйрна (Glencairn's rising), случившееся в Горной Шотландии в конце 1653 года. Среди горцев были особенно сильны анти-республиканские и анти-английские настроения. В начале 1653 года граф Гленкэйрн (William Cunningham, 9th Earl of Glencairn) предложил королю поднять Горную Шотландию на борьбу против англичан оккупантов.

граф Гленкэйрн

А королю в изгнании только того и нада было. Он назначил Гленкэйрна командиром и послал ему из Франции на помощь Джона Мидлтона, у которого уже был опыт рекрутинга горцев на борьбу в 1650 году. Гленкэйрну было несложно собрать небольшую горскую армию. К нему присоединились лорды Хантли, Макдональд из Гленгарри, Сифорт, а также сын маркиза Аргайла лорд Лорн (Archibald Campbell, Lord Lorne).

Арчибальд Кэмпбелл лорд Лорн, молодые годы

Хотя сам маркиз ушёл в сторонку и был категорически против участия сына в восстании. Армия роялистов уже насчитывала 3500 пехоты и 1500 всадников. Между тем, Лорд Лорн, недовольный тем, что Гленкэйрн раскомандовался им в его собственных, Кэмпбелловских, краях, покинул армию восставших.

В феврале 1554 года на готовенькое наконец-то прибыл Джон Мидлтон, уполномоченный королём, ни больше ни меньше, как возглавить восстание.

Мидлтон: - Теперь я главный!

Некоторым горским начальникам это пришлось не по душе, особенно самому Гленкэйрну. В итоге среди командиров восставших пошли дрязги, ссоры, даже дуэль. Гленкэйрн отделился и пошёл своим путём. В апреле в Шотландию из командировки вернулся генерал Монк с пополнением. В июне английская армия пошла в Горную Шотландию. 19 июля 1554 года в местечке Далнаспидал (Dalnaspidal) около озера Лох-Гарри (Loch Garry) английская армия разогнала роялистов. Раненный Миддлетон скрылся в горах, а потом бежал на континент. Гленкэйрн сдался в плен в сентябре и вместе с другими сложившими оружие инсургентами получил помилование от Кромвеля. А вот Лорд Лорн, презрев волю отца, маркиза Аргайла, со своими людьми захватывали скот в Аргайле для кормления прятавшихся в горах остатков роялистких отрядов. Так что маркизу Аргайлу пришлось даже просить военной помощи у Монка, чтобы защитить свои земли от любимого сыночка. В марте король в своём письме поблагодарил Лорна за службу, пообещал наградить при возвращении на престол и разрешил сдаться властям ради его блага. Монк ещё долго договаривался с Лорном о капитуляции последнего, и где-то в 1655 году Лорн наконец-то успокоился. Хотя власти ему не особо доверяли и всё время в чём-то подозревали. В 1656 году его даже арестовали за отказ поклясться в отсутствии связей с королём. И 2-3 годика ему пришлось провести в Эдинбургском замке в гостинице тюремного типа.

В Англии тоже не всё было спокойно. Военные никак не могли поладить с парламентом и не раз распускали его неэффективность и словоблудие. А Оливер Кромвель в декабре 1653 года стал пожизненным Лордом-протектором Содружества зависимых государств, м правом передачи поста по наследству.

герб протектората "Мир ищется в войне" Какой глубокий смысл!

Всё вроде бы пошло хорошо. Но вот 3 сентября 1658 года Лорд-Протектор, в годовщину своих великих побед под Данбаром и Вустером, неожиданно даже для самого себя дал дуба. Должность Протектора унаследовал сын Оливера Кромвеля - Ричард. Но, похоже, как военный, так и политик из него были никудышные. К тому же армия ему не доверяла. Между парламентом и военными вновь пошли раздоры.

Ричард Кромвель: - ну какой из меня Протектор!

А тут как нельзя кстати подоспел и финансовый кризис. На зарплату солдатам не хватало денег. И вот 21 апреля 1659 года под нажимом военных Ричард Кромвель распустил парламент и ушёл в отставку. А уже 7 мая военные созвали свой якобы послушный парламент. Но склоки между гражданскими и военными продолжались. Да еще подпольщики-роялисты воду стали мутить.

И тут на арену выходит грозный и ужасный генерал Джордж Монк, командующий английским корпусом в Шотландии. Монк был профессиональным воином, лидером и стратегом, да к тому же, как ни странно, прозорливым и осторожным политиком. Оливер Кромвель сильно его уважал. Когда Кромвель-младший стал Протектором, Монк ненавязчиво предложил тому свою помощь в государственных делах. Но Ричард благого совета не послушал и скоро военные его скинули. Хотя Монк был от этого не в восторге, но особо не возмущался. Он выжидал. Умение ждать очень хорошее качество.

Монк

На самом деле Монк давно уже вёл аккуратную переписку с Карлом II, аж с 1655 года, о чём Оливер Кромвель был в курсе. И вот в июле 1659 года представители его величества сделали Монку предложение, от которого невозможно было отказаться. То есть Монк уже планировал восстановление монархии. Вероятно, он считал это хорошей альтернативой постоянным склокам между парламентом и военными.

Осенью Джордж Монк поддержал парламент, когда военные, среди которых преобладали сектантские настроения, снова захотели его разогнать. Монк был умеренным пресвитерианином и не хотел разрушать церковное устройство и создавать бардак в стране. В своей армии в Шотландии Монк убрал всех неблагонадёжных офицеров и в октябре 1659 года выдвинул армию в 5000 пехоты и 2000 всадников к англо-шотландской границе.

Тем временем военные вновь надавили на парламент и заставили его послать навстречу Монку армию под командованием Джона Ламберта. Однако содаты, уже давно не получавшие зарплату, воевать особого желания не испытывали и потихоньку дезертировали. В итоге Ламберту пришлось вернуться в Лондон почти в гордом одиночестве. Тогда парламент, почувствовав свободу, 24 ноября назначил Монка главнокомандующим парламентской армии.

И вот 1 или 2 января 1660 года Монк двинул армию к Лондону. Проблем, кроме зимней погоды, в дороге не было, и армия Джорджа Монка 3 февраля вошла в Лондон. Монк принял популистcкое решение и вновь "исправил" парламент, вернув туда депутатов, которых военные оттуда выгнали в конце 1648 года в результате военного переворота. На словах хитрец Монк радел за Республику, а на деле целый месяц, после того как 16 марта парламент самораспустился, вёл переговоры с представителем Карла II Джоном Гренвилем (Sir John Grenville, 1st Earl of Bath).

За помощь в восстановлении короля в своих правах Монку была обещана высокая должность. Хотя Монк и так давно уже тайно работал над восстановлением монархии. Сейчас он лишь попросил, дабы военным платили зарплату вовремя и простили тех, кто выполнял приказы начальников, чтобы "умеренных" сектантов не трогали и чтобы все сделки с недвижимостью в годы Республики остались в силе. Карл вместе со своими советниками перебрались в Бреду в Нидерландах и там 4 октября выпустили соответствующую условиям соглашения о реставрации Декларацию.

25 апреля под чутким руководством Монка в Вестминстере собрался новый парламент, уже про-роялисткий. 1 мая Джон Гренвиль доставил Бредскую Декларацию в парламент. Обе палаты парламента послушно проголосовали за восстановление монархии. И уже 25 мая Карл причалил в Дувре, где его с распростёртыми объятиями встречал Джордж Монк, за что на следующий же день и получил Орден Подвязки. А 29 мая, на свой 31-й День Рождения, его величество торжественно прибыли в английскую столицу. Виват король!

В Шотландии Карла, разумеется, также провозгласили королём, через две недели после английского парламента, 14 мая 1660 года. Вторично. Первый раз, как мы помним, его провозглашали шотландским королём 6 февраля 1649 года. А 1 января, по указанию короля из Лондона, был созван парламент В Эдинбурге. И Шотландия вроде как снова стала самостоятельным государством со своими законами, церковью и парламентом. Однако вместе с тем появились и епископы, которые помогали находящемуся в Лондоне королю править Шотландией вместе с представителем короля, Верховным Комиссаром (Lord High Commissioners to the Parliament of Scotland). Первым комиссаром стал Джон Мидлтон. Так что на вякания шотландского парламента король теперь не обращал особого внимания.

В марте 1661 года шотландский парламент принял (The Rescissory Act), который разом отменил все законы, принятые в Шотландии после 1633 года. 9 сентября 1662 года парламент принял амнистию для тех, кто участвовал в прошедшей гражданской войне. Впрочем, амнистия распространялась далеко не на всех. Кого поймали, того казнили. Кто не спрятался, я не виноват.

Одним из пострадавших стал Арчибальд Кэмпбелл-старший. Вскоре после Реставрации постаревший и залезший в долги маркиз Аргайл приехал в Лондон в надежде примириться с его величеством. Перед этим в столицу прибыл сын маркиза, лорд Лорн. В отличие от родителя Лорн был против Ковенанта и горой стоял за Стюартов, а в 1554 году даже воевал супроив родного отца. И вот теперь Лорн прибыл в Лондон, где был приветливо встречен его величеством.

Тогда и папаша тоже подался в столицу в надежде, что благосклонность короля к его сыну коснётся отчасти и родителя. Впрочем, эти надежды не оправдались. Ибо у главного советника его величества графа Лодердейла не было ни желания, ни повода заступаться за Аргайла-старшего. А потому вместо милости Карл II в декабре 1660 года повелел посадить маркиза в Тауэр.

- Вы арестованы, маркиз. Вот приказ.

Затем несчастного Аргайла отвезли в Эдинбург для суда и следствия. Разумеется, его признали сопричастным и к смерти Карла I, и к подавлению восстания роялистов в 1654 году, обвинили в государственной измене и 27 мая 1661 года отрубили голову,

задействовав "Шотландскую Деву"

которую поместили на том же шесте перед городской тюрьмой, что и голову Монтроза, злейшего врага Аргайла, 11 годами до того. Кстати, двумя неделями ранее, 11 мая, кости Монтроза и его забальзамированное сердце были торжественно погребены в склепе в церкви Сент-Джайлс, о чём, должно быть, неприминули сообщить ожидавшему своей участи Аргайлу.

Между прочим, Арчибальд Джонстон из Уористона, автор Национального Ковенанта и идеолог Ремонстрантов, хотя и умудрился вовремя сбежать на континент, но участи своей также не избежал. Вместе с некоторыми сотоварищами, не попавшими под амнистию, его заочно судили в Эдинбурге и приговорили к смертной казни. И стоило Джонстону как-то показать нос во французском Руане, как его тут же опознали и с согласия французского короля отправили в Англию, а оттуда по этапу в Эдинбург, где в июле 1663 года и повесили.

Что же касается лорда Лорна, то, к его несчастью, при королевском дворе у него оказались могущественные враги. Через год с небольшим после казни отца его сына обвинили в каком-то клеветническом навете на его величество, и Лорну даже грозила смертная казнь. Однако Карл II помиловал Арчибальда Кэмпбелла и, более того, возвратил ему в октябре 1663 года владения его отца и титул графа Аргайла. Новоиспечённый граф осел в родовом замке в Инверэри. В 1664 году его даже ввели в шотландский Тайный совет. И хотя в 1665 году граф разоружил ковенантёром в своём Кинтайере, но в правительстве ему все равно до конца не доверяли. Особенно его недолюбливал архиепископ Джеймс Шарп (James Sharp).

В церковном устройстве сторонам пришлось пойти на компромисс. Так 6 сентября 1661 года шотландский Тайный совет в угоду его величеству восстановил епископство. В свою очередь в 1662 году парламент признал шотландскую церковь (пресвитерианскую) в качестве национальной. Правда, всем работникам церкви предписывалось отказаться от идей Ковенанта. Около 270 священиков, преимущественно из юго-западных районов, оказались упрямцами и были уволены с работы без выходного пособия. Ну, и пошло-поехало...

Многие из уволенных священников-диссидентов не смирились с потерей работы и принялись устраивать "моления в полях" (conventicle), в удалённых местах на природе и свежем воздухе, где собирались тысячи людей, в основном из местных мелких землевладельцев, крофтеров, их работников и прочего трудового люда, которые воодушевлённые пламенными речами отставных священников, не давали тем умереть с голоду. "Ковенант жил, Ковенант жив, Ковенант будет жить!" - вот идеология молений в полях.

Правительству, королю всё это было не по душе. А потому такие полевые собрания были признаны вне закона, их участников подвергали суровым наказаниям, а "полевым" священникам вообще грозила смертная казнь. Иногда, недовольные гонениями, "полевые" ковенатёры устраивали небольшие восстания. Из которых наиболее известен бунт в Лотиане, Пентланде (Pentland Rising) в ноябре 1666 года, закончившийся 28 ноября битвой на поле Рулион (Battle of Rullion Green). 3000 солдат без труда справились с 900 бунтовщиками. Кого не поубивали, того подвергли строгому наказанию. Так 15 человек были повешены/утоплены/чевертованы.

Однако это не остановило недовольство среди про-ковенантски настроенного населения. Где-то с 1678 года оппозиционеры стали объединяться в отряды, которые получили название "Кэмеронцы" (Cameronians) по их лидеру молодому проповеднику Ричарду Кэмерону (Richard Cameron). В правительстве их называли фанатиками, а как иначе.

Одним из своих архи-врагов подпольные ковенантёры считали сент-эндрюсского архиепископа Джеймса Шарпа. Якобы тот лично приговорил к казни 11 человек после битвы на поле Рулион. В 1668 году один из уцелевших ветеранов того сражения, некто Джеймс Митчелл (James Mitchell) совершил в Эдинбурге покушение на архиепископа, когда тот ехал в карете. Неудачно. Митчелла поймали через аж через пять лет и в 1678 году казнили, сделав из него народного пресвитерианского героя-мученика.

Хотя своей участи Шарп все равно не избежал. Как-то в 1679 году 3 мая в местечке Magus Muir недалеко от Сент-Эндрюса группа из 9 заговорщиков-ковенантёров устроила засаду на дороге и поджидала местного шерифа, чтобы с тем расправиться. Однако случилось так, что по дороге в это время катила карета архиепископа, в которой вместе с почтенным клириком путешествовала его дочка. Заговорщики, не долго думая, застрелили форейтора, вытащили Шарпа из кареты и тут же на глазах дочки зарезали.

Такие события конечно же воодушевили ковенантёров и повысили их активность. Они не только устраивали ещё более масштабные моления в полях, но и собирались в вооружённые отряды. Для их разгона поначалу посылались небольшие военные отряды. В частности под командой Грэма Клэверза (John Graham of Claverhouse).

И вот 1 июня после очередного моления около холма Лаудон (Loudoun Hill), излюбленного места сбора ковенантёров,

около двух сотен вооружённых чем попало слушателей, воспылавших душой после пламенной речи проповедника, двинулись к ферме Драмклог (Drumclog) и закрепились на окраине торфяника с намерением дать бой врагам. Вскоре услышав о сборище, туда же подтянулся и отряд Клэверза. Противников разделяла лишь протока. А потому поначалу завязалась перестрелка. Но вот в какой-то момент группа ковенантёров исхитрилась, пошла в обход протоки и ударила по драгунам. Те дрогнули и бежали со своих позиций, оставив 36 убитых комрадов.

Клэверзу пришлось отступить в Глазго. Излишне говорить, что эта победа воодушевила ковенантёров и восстание стало набирать обороты. Стороны стали готовиться к предстоящим решающим разборкам. Король послал в Шотландию своего внебрачного отпрыска Джеймса герцога Монмута (James Scott, 1st Duke of Monmouth), дабы тот взял дело под контроль.

королевский бастард герцог Монмут

Восставшие расположили свой лагерь на южном берегу Клайда к северу от города Гамильтон. Их было около 6000 недисциплинированных, не имевших единого мнения в религиозных вопросах, кое-как вооружённых инсургентов. У армейцев же под командой герцога Монмута и Клевэрза была регулярная армия около 5000 человек, не считая ополчения. Королевское войско расположилось на северной берегу Клайда около селения Ботуэлл (Bothwell). Чтобы перебраться на южный берег реки и напасть на восставших, герцогу Монмуту надо было овладеть единственным в тех местах мостом через Клайд. А потому главная битва развернулась именно за мост.

Примерно после часа стрельбы и прочих препирательств королевская армия захватила мост, прорвалась на южный берег Клайда и рассеяла восставших. Многие из бунтовщиков скрылись в парках вокруг дворца Гамильтон, надеясь на помощь местной герцогини Анны Гамильтон, которая вроде как симпатизировала пресвитерианам. Однако королевские войска их нагнали и там, порешив при этом около 700 человек и взяв 1200 в плен. Пленных доставили в Эдинбург, двух проповедников казнили, а 250 человек отправили на каторгу на Барбадос, но, к их счастью, большинство утонуло, когда корабль огибал северную оконечность британского острова.

А после этого началось время репрессий, которое историки с лёгкой руки одного своего собрата обозвали "Killing Time".

В 1680 году Ричард Кэмерон прибыл с двадцатью вооружёнными сподвижниками на площадь городка Сэнкер (Sanquhar), и его брат Майкл зачитал декларацию, в которой они напрочь отрекались от повиновения королю и правительству во имя "истинных протестантских и пресвитерианских интересов". Люди якобы не могли подчиняться королю, который не признаёт их религию и не выполняет своих предыдущих клятв. Такое вот символическое объявление войны.

По моему мнению, в декларации Сэнкера наиболее ясно можно увидеть причины многолетних якобы религиозных волнений в Южной Шотландии.

Потому что так большая масса мелких собственников выражала своё недовольство усилением власти короля. Ведь суть Ковенанта заключалась, как минимум, в искоренении абсолютизма. А религиозные проповеди и фанатизм являлись лишь декорациями, формой, инструментом пропаганды. Аристократия же в это время оставалась инертной, пытаясь сберечь то, что имела.

Так вот, в ответ шотландский Тайный совет распорядился казнить всякого, пойманного с оружием в руках, а также тех, кто не поклянётся в верности его величеству. Была составлена специальная Клятва Отречения (Oath of Abjuration), произнести которую было выше сил для любого ковенантёра и "истинного" протестанта. Клэверза отправили с поручением ознакомить население юго-западной части страны, наиболее воинственной, с этим документом и заставить местных жителей принести соответствующую присягу на верность королю. Ну, а кто отказывался, тех того. А потому ковенантёры и прозвали Клэверза "Bluidy Clavers".

Ну какой же он кровавый? Такая лапочка

22 июня 1680 года в стычке отряда кэмеронцев с драгунами был застрелен Ричард Кэмерон. Голову и руки Кэмерона отрезали и поместили на воротах эдинбургской тюрьмы, где уже сидел в это время отец мученика Кэмерона. После смерти Ричарда Кэмерона главным проповедником и идеологом движения стал его сподвижник Дональд Каргилл (Donald Cargill), пожилой уже человек.

Каргилл, на фотке ещё молодой

Однако через год его тоже поймали, арестовали и повесили. Но партизанская борьба "кэмеронцев" не прекратилась.

Тем временем в Англии росли трения по поводу наследования престола. Англичане очень уж не хотели видеть будущим королём католика и парламент всерьёз подумывал об исключении католиков из престолонаследия. Главным наследником Карла II являлся его младший брат Джеймс герцог Йорк, он же герцог Албани (James Duke of Albany), ревностный католик.

королевский брат Джеймс, ака герцог Албани, он же герцог Йорк

Также у его величества был внебрачный сын Джеймс Стюарт герцог Монмунт, ревностный протестант. Многие среди английской знати готовы были принять королём уж лучше бастарда, но лишь бы не католика брата. Сынок, герцог Монмут, чувствовал эти настроения и взялся интриговать против папаши, дабы попытаться захватить престол. Папа тоже это чувствовал. А потому, едва вернувшись из Шотландии, в сентябре 1679 года Монмут был отослан королём на континент.

А своего брата Джеймса, который для шотландцев был герцогом Албани, а для англичан - герцогом Йорком, дабы тот не мозолил глаза в Лондоне и не раздражал парламент, его величество отправил в Шотландию в качестве очередного Верховного Комиссара.

В 1683 году английские подпольщики якобы устроили заговор под названием Rye House Plot с целью ни много ни мало убить короля с братцом и возродить республику а-ля Кромвель. Вроде как и ссыльный Монмут был в этом замешан. На самом деле до конца не ясно, то ли это было всерьёз, то ли Карл II инспирировал этот комплот против себя любимого, но, по крайней мере, три дюжины противников его величества было выведено из игры посредством казней, тюрем или бегства за границу.

Каргилл

В то же время благодаря раскрытому "заговору" рейтинг брата короля герцога Албани/Йорского несколько подрос, и Карл в 1684 году отозвал Джеймса из Шотландии и устроил его на работу в английский Тайный совет. Хотя некоторые парламентарии ещё и ворчали, но угроза исключения католика Джеймса из наследования престола уже миновала.

В феврале 1685 года Карла II получил апоплексический удар, да такой сильный, что король быстро убрался. А его младший брат стал Джеймсом VII шотландским и II английским. Но спокойно начать своё правление ему не дали. В Голландии зрели заговоры против нового английского короля. Одним из организаторов был королевский племянник герцог Монмут. Сюда же подключили и графа Аргайла.

Ибо в Шотландии у Аргайла каку-то не сложилось. Ещё в 1670х годах он, роялист, вдруг превратился в противника жёстких мер против ковенантёров. Начиная с 1670 года Аргайл впал в немилость у могущественного Лодердейла. И хотя его и включили в комитет по подавлению "молений в полях", тем не менее, Аргайл оставался "умеренным" и сопротивлялся преследованию ковенантёров в своих владениях. Весной 1679, после раскрытия католического псевдо-заговора в Лондоне, ему даже поначалу поручили разоружить католические кланы Горной Шотландии - Маклайнов и Макдональдов. Хотя позже, вероятно, под давлением сверху отменили этот мандат. Графа Аргайла опасались из-за сильного влияния Кэмпбеллов в Горной Шотландии и рассматривали как потенциальную угрозу власти короля на севере Британии. Это привело к тому, что у него было чересчур много могущественных недоброжелателей. Один королевский советник Лодердейл чего стоил! А тут ещё брат короля Джеймс стал в 1681 году Верховным Коммиссаром по Шотландии. Герцог Албани недолюбливал и опасался Аргайла и даже склонял того к переходу в католичество. В итоге в конце 1681 года с лёгкой руки шотландского Комиссара Джеймса графа Аргайла всё-таки арестовали, судили и даже приговорили якобы к смерти. Однако Карл II не желал его смерти, но в угоду брату Комиссару и своим советникам вынужден был хотя бы попугать графа, но при этом всё же лишить его владений и всех должностей. Но поскольку Аргайл не ведал обо всей этой подковёрной игре, то не дожидаясь вынесения приговора, бежал из замка Эдинбурга благодаря трюку с передеванием. С помощью друзей он через Лондон перебрался на континент. И вот теперь он с лёгкостью, - вероятно, из-за старой неприязни к Джеймсу, позволил втянуть себя в авантюру.

Планировалось, что Аргайл и Монмут начнут одновременно в Шотландии и Англии восстания против короля. Странным образом правитель Нидерландов Вильгельм Оранский (William of Orange) "не заметил" этих приготовлений на своей территории - ни подготовки кораблей, ни найма солдат удачи.

В апреле 1685 года в Роттердаме на встрече ссыльных шотландцев Аргайл был выбран предводителем для восстания в Шотландии. В начале мая на трёх маленьких судёнышках с тремя сотнями воинов они вышли в море и в итоге высадились в Кинтайере. Там Аргайл выпустил декларацию о том, что король Джеймс был якобы виновником смерти Карла II, а потому настоящим королём надо признать Монмута. Но поднять народ на восстание ему не удалось. Многие пресвитериане были злы на него за то, что, по их мнению, он способствовал поимке и казни Дональда Каргилла. В итоге всех злоключений Аргайл 18 июня был захвачен и посажен в Эдинбургский замок, откуда он уже как-то убегал четырьмя годами раннее. Но второй раз этого сделать ему не позволили, и 30 июня, как и его отцу, Аргайлу пришлось очень близко познакомиться "Эдинбургской Девой".

последняя ночь Аргайла

Почти одновременно с Аргайлом племянничек короля герцог Монмут в июне приплыл в Англию на трёх кораблях с десантом и поднял восстание. Если вы читали книгу Рафаэля Сабатини про капитана Блада, то можете помнить, что именно с этого злополучного восстания и начались увлекательные приключения Питера Блада. Ибо через месяц бастард Монмут был разбит окончательно, а 15 июля, через две недели после Аргайла, также лишился головы, напоследок получив аудиенцию у дяди, короля Джеймса. Из сподвижников Монмута, кто побогаче, те откупились, а клюнувшие на красивые лозунги и ставшие бунтовщиками простые английские граждане окончили свои дни на виселице или на заокеанских плантациях.

как-то так

Тем временем репрессии против шотландских ковенантёров продолжались, хоть и с меньшим размахом. Считается, что последним казнённым бунтовщиком стал 26-летний Джеймс Ренвик (James Renwick), которого 17 февраля 1688 года повесили в Эдинбурге.

последним быть всегда тяжело

Его величество работал хорошо, но будучи католиком, пытался продвигать католические принципы. Что давало хороший повод аристократии для разжигания среди народа недовольство королём. Пока у короля было только две взрослые дочери протестантки, англичане да и шотландские пресвитериане, надеялись, что со смертью короля его про-католическая политика канет в лету. Но вот как-то неожиданно, 10 июня 1688 года, у королевской четы родился сын Джеймс Фрэнсис Эдвард (это не тройня, это имя такое). Тут же снова появились вполне резонные опасения, что следующим королём также будет католик. Надо было что-то делать...

Конечно же, дело было не в вероисповедании. Какая разница, как молиться богу? Борьба за власть - вот движущая сила любого госпереворота или революции. Равно как шотландские пресвитеры и аристократия по мере возможности препятствовала епископализму, видя в нём усиление власти короля, так и английская знать в большинстве своём рассматривала католичество с его богатыми монастырями, иезуитскими политиками из Рима не иначе как посягательство на свою власть.

И вот 30 июня 1688 года группа протестантских вельмож направила Вильяму нашему Оранскому, который годом ранее предусмотрительно взял в жёны старшую дочь Джеймса VII/II Мэри, приглашение прибыть в Англию с армией и стать их королём. Вильям, который спал и видел себя английским монархом (недаром же он женился на дочке Джеймса), с радостью принял столь дружеское предложение, и, 5 ноября высадившись с войском на британской земле, направился в сторону Лондона.

Английские офицеры стали покидать королевскую армию. Даже дочка Анна и та приняла сторону сестры и Оранского. Хотя английская армия была ещё сильна и могуча, но, похоже, у его величества сдали нервы, потому как вместо сопротивления он в декабре предпочёл бежать за границу. Хотя голландцы и поймали беглеца по дороге и даже, говорят, вернули в Лондон, но не мог же Оранский гнобить собственного тестя! А потому Джеймса отпустили восвояси и позволили отчалить во Францию.

Английский парламент подавляющим большинством голосов утвердил Оранского (не без настойчивого требования последнего) и его жену Мэри (дочку удравшего Джеймса VII/II) в должности нового короля Вильяма III и королевы Марии II.

Очевидно, что протестантизм был всего лишь прикрытием Вильяму нашему Оранскому, чтобы залезть на английский престол, о котором он, похоже, уже давно мечтал. И это ему удалось на славу. Вот и получилась "Славная Революция" (Glorious Revolution).

Некоторые члены шотландского Тайного совета сразу же отправились в Лондон кланяться новому королю. И вот, по распоряжению Оранского, 15 марта 1689 года в Шотландии созвали Конвент (Convention of Estates), прообраз парламента. Этот орган должен был решить вопрос с шотландским троном. Пресвитериане различными правдами и неправдами добились своего доминирования в Конвенте над сторонниками епископальной церкви. Конвент заявил, что трон пустует, но в отличие от английской версии что Джеймс якобы отрёкся, шотландцы посчитали, что король лишился трона вследствие плохого правления. В заявление Конвента также указывалось, что трон был предложен Вильяму и Мэри по праву завоевателя, поскольку Оранский де факто уже захватил его.

Также шотландский Конвент проголосовал за отмену епископализма в Шотландии и ограничение власти короля, то есть вместо абсолютной монархии следовало ввести ограниченную. То есть Оранского готовы были признать королём, но при условии уменьшения королевских полномочий. Во как!

Ещё Конвент рассмотрел вопрос союза с Англией, но из-за страха епископализма эту тему отложили на потом. Вильям, хотя и с большой неохотой, но всё же согласился на условия шотландского Конвента об очень уж сильно ограниченной монархии, и 11 мая они с женой стали королём и королевой Шотландии - Вильямом II шотландским и Марией II (William II И Mary II). 6 июня Конвент был преобразован в полноценный парламент, который окончательно восстановил пресвитерианство, отменил епископство и преследование кэмеронцев.

Наши кэмеронцы получили индульгенцию от всех своих прежних грехов и, более того, их вооружённые отряды включили в состав британской армии, облачили бывших боевиков в красные мундиры и дали хорошие ружья. Так что уже в августе 1689 года кэмеронцы участвовали в подавление якобитского восстания. Которое возгавлял не кто иной как... Клэверз! Ох уж они отыгрались! Но об этом в другом рассказе.

Дело в том, что беглый король Джеймс, мнением которого никто не интересовался, объявил бунтовщиками всех заседавших в Конвенте. И той же весной он прибыл в Ирландию, поднял всех на уши, разогнал протестантов со всех должностей, собрал огромную армию и вдохновил местных католиков на искоренение протестантизма на зелёном острове.

К тому же Джеймс отправил три сотни ирландцев в Шотландию и заварил там якобитское восстание, которое возглавил наш Клевэрз. И из "Bluidy" Клеверз, благодаря великому "историку" Вальтеру Скотту, превратился в "Bonnie". Называется, почувствуйте разницу...

Правда, джеймсово счастье длилось недолго. В июне 1690 года в Ирландию самолично приплыл Вильям Оранский и разбил ирландских католиков. А бедному Джеймсу пришлось вновь тикать во Францию.

Что же касается нашей Шотландии, то в Нижней её части к Славной революции отнеслись более менее благосклонно. А вот в Горной Шотландии, где сильны были католические настроения, изгнанные Стюарты нашли благодатную почву, на которой и произросли посеянные ими семена будущих якобитских восстаний. Одно из которых разгорелось уже в 1889 году. Так что, борьба за власть беглых Стюартов ещё долго не давала спокойствия Шотландии. "И вечный бой! Покой нам только снится!"