| К оглавлению | |
|
Глава 24. Якобитское восстание 1745-1746 годов (1743-1746).
|
|
|
|
2. Наш паровоз, вперёд лети, и в Дерби остановка
3. Когда в товарищах согласья нет и машинист никак не просыхает
Однако отношение к якобитам в Нижней Шотландии мало отличалось от сентиментов их южных соседей. Пришлось Джорджу Мюррею делать очередной финт ушами, якобы маршировать на Эдинбург. На самом деле 20 декабря якобитская армия разделилась на три части, одна из которых во главе с принцем вошла в город Дамфриз. Горожане всегда были настроены категорически против якобитов и, когда полтора месяца назад якобиты уходили в Англию, беспардонно захватили несколько отставших от обоза подвод. И вот теперь за такую наглость принц Чарльз выписал им штрафов на 2000 £ и обязал выдать 1000 пар башмаков, не считая конфискованных лошадей, бочек с порохом и всего оружия, что нашлось в городе. А горцам начальство разрешило немного пошалить и пограбить местное население.
25 декабря авангард якобитов вошёл в славный город Глазго. Несмотря на то, что в этом городе якобитов терпеть не могли как нигде больше в Шотландии и в сентябре ни один человек отсюда не встал в ряды якобитов, армии нужен был хотя бы недельный отдых.
|
Когда оставшиеся в Шотландии якобиты узнали, что якобитская армия возвращается из Англии, они принялись проявлять бурную активность. Правительственные генералы даже озаботились укреплением оборонительных линий вокруг замка Стёрлинга. А Фрэйзеры под командой сына лорда Ловата набрались наглости и осадили Форт-Огастэс. Так что графу Лоудону пришлось в жуткий мороз вести 600 горцев из Инвернесса на помощь осаждённому Форт-Огастэсу. Фрэйзеры, впрочем, его не дождались и разбежались. Однако проходя по владениям Фрэйзеров, Лоудон прихватил старого лорда Ловата и привёз его в Инвернесс. Несмотря на то, что Ловат на словах якобы осуждал действия своего сына, Лоудон оставил его в Инвернессе под домашним арестом и потребовал, чтобы тот приказал всем Фрэйзерам сдать оружие. Ловат пообещал так и сделать, но при первой же возможности сбежал из города.
А Льюис Гордон, брат 3-го герцога (Lord Lewis Gordon), набрал себе горцев в Абердиншире и 23 декабря немного побил лояльных правительству горцев под командой главы Маклаудов (Norman MacLeod) в битве при Инверури (Battle of Inverurie).
|
| как горцы Гордоны бились с горцам Маклаудами и Манро |
Кроме того, якобиты не чурались требовать у местных властей полагавшиеся правительству налоги, да и просто отбирали у вигских помещиков деньги и лошадей... на нужды, так сказать, армии.
И вот 26 декабря вслед за своим войском сам принц Чарльз прибыл в Глазго.
|
Здесь-то и произошла его первая встреча с Клементиной Уокиншо (Clementina Walkinshaw), внучатой племянницей Джона Эрскина, графа Мара, семья которой фанатично хранила лояльность Стюартам. В общем-то Чарльз и не жаловался на отсутствие внимания женского пола и редко когда проводил ночь в одиночестве. Но то ли её имя, похожее на имя его матери, то ли ещё что, но, как позже выяснилось, это был фатум.
|
Однако Чарльзу надо было заниматься делами. Сначала стоило бы наказать Глазго, это осиное гнездо вигов и их оплот в Шотландии. И якобы для облегчения нужды своих людей Чарльз приказал городским властям поставить якобитам одежду и обувь на сумму 4500 £. А вся якобитская армия расквартировалась на постой в домах самых зажиточных глазведжианцев, где чувствовала себя как в пятизвёдочном отеле.
А в это самое время французские суда собирались уже было отчаливать в сторону Лондона. Ожидали посадочных талонов на борт корабля и Генри, младший брать принца Чарльза, и Джордж Кейт, прожжённый якобитский вояка, и прочие активисты, сторонники Стюартов. Но тут, 29 декабря, до французов дошли-таки новости, которые давно уже не были новостями, об отступлении якобитов обратно в Шотландию. Герцог Ришелье хотел было отменить выход кораблей в море. Но якобы Людовик XV желал всё же как-то подсобить якобитам, а точнее - насолить англичанам, и приказал Ришелье отчаливать. Но, как всегда, плохая погода, морская блокада английскими боевыми кораблями и прочие аксессуары танцора помешали непотопляемому французскому флоту выйти в море.
Настроение у принца было, конечно, уже не то. Но опускать руки и сматывать удочки он ещё не собирался. Он вдруг загорелся идеей взять замок Стёрлинга. Непонятно, правда, зачем. С этой целью от написал в Перт, дабы Джон Драммонд и Льюис Гордон со всеми их силами и французской артиллерией выдвигались к Стёрлингу. 30 декабря артиллерию из Перта начали переправлять к Стёрлингу. Сам же принц оставил Глазго 3 января и двинул своё войско в том же направлении. А 9-11 января и основные силы якобитов из Перта и его окрестностей также тронулись с места.
Когда в Эдинбурге узнали о начале выдвижения якобитов из Перта, то изрядно переполошились, полагая, что те намерены вновь пожаловать к ним в гости, и что есть сил стали готовиться к обороне. Однако в первых числах января в Эдинбург стали подтягиваться правительственные отряды с юга, а 6 января прибыл новый главнокомандующим по Шотландии генерал-лейтенант Генри Холи (Henry Hawley), который получил это назначение ещё 20 декабря вместо не оправдавшего надежд генерала Коупа.
|
Впрочем, якобиты и не собирались снова захватывать Эдинбург, что для них не имело никакого смысла. Теперь силы принца Чарльза, к которым присоединилась 4-тысячная армия из Перта под началом Джона Драммонда, достигали 8000 человек плюс французская артиллерия. Настроение на шотландской земле у горцев заметно улучшилось. Одежду новую им выдали, онучи тоже с лаптями. Теперь якобиты осадили город Стёрлинг.
Сам принц Чарльз разместился в Баннокбёрн-Хаусе, особняке, принадлежавшем Хьюго Патерсону (Sir Hugh Paterson, 2nd Baronet), дяде Клементины Уокиншо, кстати, и который был женат на сестре не безызвестного нам графа Мара.
|
| тогда, правда, была слякотная зима |
5 января якобиты послали под стены города барабанщика-парламентёра с требованием сдаться. Однако неразумные городские ополченцы того с дуру обстреляли и бедняга убежал обратно. Через 3 дня городские власти, не видя никакой возможности долго сопротивляться, всё же соблаговолили впустить якобитов в город. Однако сам замок оставался неприступной твердыней и его гарнизон под командой генерала Блейкни (General Blakeney) вовсе не собирался следовать примеру гражданских властей города и оказывал упорное сопротивление, то бишь палил из всех пушек со своих бастионов.
|
Однако упрямый Чарльз, овладев городом, тщился во что бы то ни стало взять замок. Под его стенами расположилась батарея французской артиллерии под командой Monsieur Mirabel de Gordon, которая начала вялую перестрелку с пушкарями из замка и несла гораздо большие потери, нежели защитники замка.
Пока то да сё, в стане якобитов среди их вождей снова проявились разногласия. Недовольные горские вожди сетовали на бесполезную трату времени, на приверженность принца советам ирландцев, а также на его чрезмерное пристрастие к алкоголю. Откуда им, диким шотландцам, было знать, что принцам крови можно всё!
Покуда французы вели артиллерийскую перестрелку с пушкарями замка Чарльз не упускал ни одной возможности насладиться радостями жизни. Так, недалеко от Фолкёрка стоял особняк Callendar House,
|
где его радостно привечала хозяйка дома леди Ливингстон (Lady Anne Livingston), чей муж граф Килмарнока (William Boyd, 4th Earl of Kilmarnock) воевал вместе с сыном лордом Бойдом за якобитов и входил в их военный совет.
|
|
Хотя Чарльза можно понять. Молодой, горячий, импульсивный. Так ещё всякие простудные заболевания стали его по зиме одолевать. Надо же было как-то расслабиться.
А в это время генерал Холи, бывший, как полагают, незаконный сыном Георга I, собрал в Эдинбурге и его окрестностях все свои силы, которые теперь насчитывали почти 13000 бойцов. 13 января он вынудил уйти из Линлитгоу большой отряд якобитов под началом Джорджа Мюррея и лорда Элхо (David Wemyss, Lord Elcho), куда те пришли в надежде пополнить запасы продовольствия, ибо со съестными припасами у якобитской армии становилось всё хуже и хуже.
Прогнав якобитов из Линлитгоу, генералу Холи этого показалось мало и он с 6000 воинов проследовал в сторону Стёрлинга, намереваясь снять осаду замка, и занял Фолкёрк. Якобиты же собрали свои силы около Баннокбёрна с целью дать отпор правительственной армии, если она пойдёт на Стёрлинг.
Однако войско генерала Холи всё ещё стояло в Фолкёрке и не думало куда-то двигаться, ибо без конца лил дождь, а воевать в таких условиях регулярной армии не очень комфортно. Сам же генерал Холи в это время наслаждался гостеприимством леди Энн в особняке Callendar House в паре миль от своего лагеря, где совсем недавно гостил принц Чарльз.
Тогда якобиты сами проявили инициативу и 17 января их армия осторожно окольными путями подошла к Фолкёрку. Дорогу им показывал некий сэр Примроуз (Sir Archibald Primrose of Dunipace)... по принуждению, как он позже заявлял на следствии. В итоге якобиты вышли на вершину холма, у подножия которого находился стан правительственной армии, и в час дня армейцы узрели на горизонте что-то похожее на горцев и послали гонца к Холи. Но тот никак не мог поверить в подобное нахальство якобитов и подумал поначалу, что его людям с перепугу привиделся мираж, преспокойно продолжая расслабляться в особняке.
Через час, когда горцев можно было уже отчётливо различить, к генералу послали второго гонца. На этот раз, говорят, Холи примчался как ошпаренный, забыв даже надеть шляпу, и приказал своей армии выстроиться в боевой порядок. Но в это самое время разыгралась невиданная буря и дождь полил с новой силой, сделав непригодным к использованию добрую половину всего огнестрельного оружия. В 4 часа пополудни Холи дал приказ своим кавалеристам атаковать мерзких якобитов. Но когда бесстрашные драгуны приблизились почти вплотную к линии якобитов, у которых ружья почему-то не отсырели, те дали дружный ружейный залп, уложив разом 80 кавалеристов.
|
Половина уцелевших кавалеристов рванула обратно, внося беспорядок в ряды своей армии. А те, которые осмелились ринуться с саблями на разоруживших свои ружья горцев, прогадали ещё больше, потому как горцы решили применить запрещённый приём, удар ниже пояса: бросили ставшие бесполезными ружья, вытащили свои длинные кинжалы и распластались на земле. В такой неприличной позе драгуны не могли достать их своими саблями, а бедные лошади отказывались топтать копытами человеков, в то время как лишённые подобных сентиментов горцы преспокойно резали и лошадей и падавших всадников.
|
Затем все горцы без команды дружно ринулись на врага, обратив его в бегство, после чего под покровом темноты приступили к своему излюбленному занятию - шманать убитых врагов в поисках поживы. С утра, когда ураган поутих, на поле насчитали около 300 голых трупов - а чего одежде пропадать? Такая вот великая победа якобитов.
Впрочем, через несколько дней в лондонской прессе (ну, вы знаете, как можно доверять английским СМИ) появился отчёт о том сражении, согласно которому бравый генерал Холи нанёс якобитам существенный урон, сам при этом потеряв в 2 раза меньше людей чем горцы. И лишь тяжёлые погодные условия помешали правительственным силам развить успех и разбить якобитов в пух и прах.
В свою очередь якобиты выпустили прокламацию, где заявлялось о 600 убитых врагах и 700 пленниках, о всей захваченной артиллерии противника и о том, что лишь сильный ливень и надвигавшаяся ночь помешали якобитам искромсать врагов на куски.
В действительности же Холи с остатками своей армии беспорядочно отступил в Линлитгоу, откуда написал Камберленду, что сердце его разбито. На следующий день вся правительственная армия и вовсе ушла в Эдинбург. Вскоре там по итогам последнего сражения, дабы найти козлов отпущения, состоялся военный трибунал, который несколько солдат за трусость приговорил к расстрелу, других - к показательной порке.
А в Лондоне после получения неприятных новостей о битве при Фолкёрке сильно озаботились. Правда, всю английскую армию послать в Шотландию не могли, так как ещё опасались французского десанта. В итоге король Георг по-родственному попросил своего немецкого зятя ландграфа Гессен-Касселя (Landgraf Friedrich II von Hessen-Kassel) прихватить 3-4 тысячи воинов и прибыть в Эдинбург.
|
| Выручай, зятюшка |
А своего сына его величество назначил главнокомандующим по Шотландии, и 25 января герцог Камберлендский с группой офицеров убыл из Лондона в северном направлении.
Однако после победы у Фолкёрка якобиты не стали проявлять лишнюю инициативу и преследовать армию Холи. Часть горцев осталась в Фолкёрке, а другая вернулся в Стёрлинг, где принц Чарльз в очередной раз предложил гарнизону замка сдаться, доказав таким образом,что чувство юмора его ещё не оставило.
А тут ещё наш принц подхватил простуду и с радостью лёг в больничную койку в Баннокбёрне - ведь сиделкой у него была Клементина Уокиншо, а больничная койка - достаточно широкая.
А в это время его брат Генри всё ещё ждал у моря погоды, на французском берегу. Хотя французы уже, похоже, склонялись к отмене операции, судя по тому что французским кузенам братьев Стюарт, сыну и зятю герцога Булонского, желавшим было присоединиться к кампании, начальство приказало возвращаться в их полк приписки во Фландрию.
Действительно, к 7 февраля перспективы французского вторжения в Англию стали для Людовика весьма призрачными и эта идея вовсе перестала его воодушевлять. А потому проект с французским десантированием по ту сторону Ламанша был отменён раз и навсегда, а отважного принца Чарльза Эдварда предоставили его судьбе. Пускай, мол, выкручивается как может. Конечно, французы ещё пытались переправлять якобитам всякие посылки с деньгами и оружием, лишь бы те не разбежались раньше времени.
А тем временем в столице Шотландии с нетерпением ожидали приезда герцога Камберлендского. И в предвкушении прибытия его высочества 29 января местные жители принялись устраивать фейерверки и трезвонить во все колокола.
И вот наконец 30 января Камберлендский со своими офицерами соизволил добраться до Эдинбурга. Не откладывая дело в долгий ящик, уже на следующий день во главе армии он прибыл в Линлитгоу, где и заночевал.
Находившие в Фолкёрке якобитские части, узнав о приближение превосходящих сил противника под покровом ночи покинули город и направились на северо-запад в направлении Стёрлинга. Но вскоре их тормознул гонец от принца Чарльза с приказом остановиться и ждать утром подхода его с остальной армией. Ибо Чарльзу пришла на ум ещё одна сумасбродная идея - дать герцогу Камберлендскому генеральное сражение.
Уже несколько дней принц лелеял эту мечту, превратившуюся у него в идею фикс: сын законного короля Якова должен сойтись в бою с сыном ганноверского узурпатора... в тех самых местах, где его предки Роберт Брюс и Уолтер Стюарт разбили в 1314 году английского короля Эдварда II в войнах за независимость.
|
| Геть Камберленда! |
Джорджу Мюррею эта идея Чарльза казалась безрассудной, что он и пытался втолковать принцу. Но тому как от стенки горох. Напрасно Мюррей говорил про глупое затягивание осады крепости Стёрлинга, из-за чего многие горцы, которым эта бодяга была не по нутру, после битвы у Фолкёрка разошлись по домам на зимние каникулы; напрасно говорил про нехватку продовольствия у начавших пухнуть от голода якобитов. К тому же известия об отмене французской интервенции пошатнули моральный дух якобитов и, напротив, воодушевили англичан.
Как бы то ни было, быстрое наступление герцога Камберлендского заставило якобитских вождей собрать срочное внеочередное заседание военного совета. На нём Чарльзу доходчиво объяснили, что с ними произойдёт, когда через день другой сюда нагрянет королевская армия. Ещё ранее Мюрреем и другими командирами предлагался вариант отступления в Горную Шотландию, где якобиты смогли бы набрать пополнение и успешно вести партизанскую борьбу. На совете вновь предложили именно такой план действий, с чем все единогласно, за исключением Чарльза, согласились. Вожди и командиры настаивали на немедленном уходе в Горную Шотландию, Джордж Мюррей даже предложил утопить тяжёлые пушки, как ненужную обузу. И напрасно принц Чарльз бился головой о стену и проклинал Мюррея.
1 февраля всем якобитским подразделениям был разослан приказ как можно быстрее прибыть к переправе через Форт в местечке Frew, в 12 км западнее Стёрлинга, единственному месту, которое якобиты прочно удерживали на реке для своих логистических коммуникаций. В тот же день якобиты дружно покинули и сам Стёрлинг, утопив все тяжёлые пушки и взорвав - якобы случайно - все запасы пороха, 50 бочек, которые хранились в церкви, вместе с этим Божьим храмом. В тот же день гарнизон из замка спустился в город, а ближе к вечеру туда вошёл авангард армии герцога Камберленда, и все горожане были счастливы и довольны.
Отступившая за реку Форт якобитская армия уже мало напоминала таковую, а более походила на бредущую в неизвестном направлении неорганизованную толпу. Они сделали остановку возле городка Crieff, где принц Чарльз осмотрел своё войско и, недосчитавшись около тысячи бойцов, пришёл в бешенство.
Для лучшей эффективности снабжения армию разбили на 3 части. Одна под началом Джорджа Мюррея и Джона Драммонда пошла в сторону Абердина. Другая под командой сына графа Эрли лорда Огилви (David Ogilvy) - в расположенный между Данди и Пертом город Купар-Ангус (Cupar-Angus), надеясь поживиться там продовольствием. Третья во главе с Чарльзом направилась в сторону Горной Шотландии.
2 февраля якобиты вошли в Перт, но лишь для того, чтобы чуток передохнуть, забрать свои припасы и 4 февраля раз и навсегда оставить этот славный городок и двинуться на север по дороге вдоль побережья в сторону Абердина.
А принц Чарльз со своим отрядом задержался на пару дней, 7-9 февраля, во всё ещё удерживаемом якобитами замке Blair. Немного отдохнул, попировал и снова в путь.
10 февраля якобиты из армии Мюррея сделали неожиданную вылазку и сожгли казармы и склады в Рутвене (Ruthen) в 35 км южнее Инвернесса, что стало тревожным звоночком для засевшего в этом городе графа Лоудона с войском.
|
| Рутвен |
Тем временем герцог Камберленд мог свободно наслаждаться лаврами освободителя и писать победные реляции в Лондон вплоть до 4 февраля, поскольку мост через Форт в Стёрлинге был давно подорван гарнизоном замка, чтобы затруднить логистику якобитов. Но уже 5 февраля работавшие ударными темпами ремонтные бригады восстановили мост и армия Камберленда стала переправляться на северный берег. И уже к вечур того дня передовые части правительственных войск добрались до Перта.
В эти дни уже начались первые экзекуции. Солдатам разрешили чуть-чуть пограбить принадлежавшие якобитам владения. А мать герцога Перта и его брата Джона Драммонда и жену лорда Страхана посадили в эдинбургский замок. Англичане всегда были не прочь отыграться на женщинах.
8 февраля шурин Камберлендского, принц Фредерик ландграф Гессен-Кассельский, на кораблях привёз в Лейт около 4-5 тысяч самых бравых солдат и драгун из северной Германии.
|
| бравый солдат кессильянец |
Самого же Фредерика поселили в Холируде и всячески ублажали его балами и фейерверками. А 15 числа повидаться с ним приехал из Перта сам герцог Камберленд.
Тем временем 11 февраля якобиты в количестве около 2 тысяч человек оставили Абердин и тремя колонами проследовали на север тремя разными дорогами. Однако в этом городе ещё некоторое время оставались якобитские отряды, дабы контролировать порт и принимать французские посылки.
Постепенно эпицентр противостояния смещался к Инвернессу, который якобиты сделали своей целью и где Лоудон с войском в 2000 горцев усиленно укреплял город.
16 февраля Чарльз с небольшим отрядом, дабы вкусить радостей бытия, набрался наглости и прибыл в особняк Moy Hall в 10 милях к югу от Инвернесса, где его радостно привечала гостеприимная и, что самое главное, молодая и красивая хозяйка леди Макинтош (Anne Farquharson-Mackintosh) 23 лет от роду, к тому же якобитских наклонностей.
|
| Студентка, комсомолка, спортсменка, наконец, она — просто красавица! |
У неё, правда, был муж Ангус, глава клана Макинтош. Но в это время тот служил в правительственной армии под началом графа Лоудона и находился с ним в Инвернессе. И вот лорд Лоудон 16-го февраля, прослышав в Инвернессе о приближении якобитов, в тот же вечер отправил 1500 своих самых проверенных бойцов, включая Ангуса Макинтоша, в Мой-Холл с намерением покончить с якобитским отрядом и получить свои 30 серебренников, то бишь 30000 £, обещанных за голову Молодого Претендента.
Однако молодая жена в Мой-Холле не разделяла политических воззрений своего благоверного и, получив весточку из Инвернесса от свекрови (вот что значит иметь хорошие отношения со свекровью), отправила несколько верных горцев встретить Лоудона на ночной дорожке. Когда правительственный отряд приблизился, то спрятавшие по обочинам 4 (!) горца принялись палить из всех принесённых с собой ружей и издавать боевые кличи разных кланов. У страха глаза велики, вот людям Лоудона и причудилось, что впереди в засаде их поджидает вся якобитская армия, и что есть духу смело ретировались обратно в Инвернесс.
На самом деле уже в то время, 16 февраля, основные силы якобитов во главе с Джорджем Мюрреем находились в 14 милях к востоку от Инвернесса, а их авангарды выдвигались уже к городку Нэрн (Nairn) в 4 милях от Инвернесса, где даже устроили небольшую перестрелку с людьми Лоудона. А на следующий день Джордж Мюррей с отрядом был уже в 2 милях от Инвернесса. Лоудон посчитал свои силы недостаточными для защиты такого огромного города-миллионника, оставил в замке гарнизон в пару сотен бойцов и 18 февраля увёл свои силы дальше на север.
Покуда Лоудон отважно покидал город, с другой стороны в него боязливо входил Джордж Мюррей, к которому вскоре присоединился отдохнувший и посвежевший после проведённого в Moy Hall времени Чарльз. Так что, можно сказать, Инвернесс принцу достался на халяву, без единого выстрела. Леди Анну он прозвал "La Belle Rebelle". Кстати, вскоре якобиты захватили её мужа капитана Ангуса Макинтоша и ещё 300 человек иже с ним. Чарльз приказал отпустить Ангуса в Мой-Холл и поместить его под опеку жены, которая стала ещё одной якобитской героиней.
Камберленд писал в это время в Перте, что большая часть Шотландии открыто или в частном порядке помогает восставшим, что местные настроены против него и у них невозможно что-нибудь выпытать. Так, на всякий случай, немного поплакаться никогда не помешает.
Через пару дней, 20 февраля, якобиты без труда взяли замок Инвернесса. Теперь своей базой они сделали этот северный город. Хотя сам Чарльз предпочитал проживать в находящемся в пяти милях от города Culloden House, который больше походил не на "дом", а на дворец, в котором Чарльз мог вновь почувствовать себя принцем.
|
| принцы положено жить только во дворцах |
А принадлежал сей чудесный "дом" не кому бы то ни было, а самому Данкану Форбсу графу Каллодена, главному виновнику неудачи всего того якобитского восстания.
Оставив Инвернесс, Лоудон с Данканом Форбсом уютно устроились в замке Balnagown, где и обсуждали положение дел и ждали указаний от герцога Камберлендского с большой надеждой что он, может быть, морем переправит их поближе к себе и подальше от якобитов.
|
Однако Камберленд, как настоящий ариец, категорически не доверял шотландским горцам, будь они хоть трижды лояльны правительству, и не желал их видеть в своей армии. В это время, а именно 20 февраля он выдвинул свои войска из Перта на север в сторону Абердина, ещё находившемся в руках якобитами. 21-22 февраля с двух французских судов в Абердине и чуть севернее высадилось небольшое подкрепление. И на следующий день все остававшиеся в Абердине якобиты собрали манатки и покинули город, направившись в западном направлении.
А через пару дней, 25 февраля, в городе наконец-то появились передовые правительственные отряды. И постепенно все армейские подразделения ганноверцев подтянулись к Абердину и сосредоточились в городе его окрестностях. Сам Камберленд прибыл в Абердин 27 февраля. Шотландская погода в это время ещё не располагала к активным боевым действиям. А потому правительственная армия могла немного отдохнуть и потренироваться.
Якобитам же отдыхать ну никак не хотелось. В начале марта горцы-якобиты под началом лорда Кромарти (George Mackenzie, 3rd Earl of Cromartie), главы клана Маккензи, и герцога Перта на лодках пересекли залив и неожиданно напали на отряды Лоудона и Форбса, разогнали их, некоторых лояльных горцев взяли в плен. А самим Форбсу и Лоудону пришлось покинуть северную Шотландию и перебраться на остров Скай, откуда они затем убыли в Аргайл.
В якобиты тем временем начали расширять зону своего контроля в северной Шотландии. 3 марта по приказу принца Чарльза большой якобитский отряд около 300 франзузо-ирландцев с пушками и порядка тысячи бойцов Кэмеронов и Макдоналдов под началом Лохьеля и Александра Макдоналда из Кеппоха прибыл в глен Невис, дабы попытаться взять Форт-Вильям.
|
| ну держитесь ганноверцы |
Командовать всей этой якобитской группировкой Чарльз поручил лейтенант-полковнику Вальтеру Степлтону (Walter Stapleton) из Ирландской бригады. Задача эта, захватить Форт-Вильям, была непростая, если вообще осуществимая, ибо защитники крепости могли преспокойно получать снабжением всем необходимым по воде. Ну, да принца Чарльза всегда посещали самые грандиозные идеи, особенно с утра, после хорошо проведённого вечера.
|
Примерно в то же время якобиты осадили Форт-Огастэс (Fort Augustus), находившийся на полпути между Инвернессом и Фор-Вильямом, который и взяли успешно 5 марта. Однако герцог Камберленд узнал об этом лишь 14 марта, получив донесение, что после кровопролитных боёв и упорного сопротивления в течение аж целых 3 дней доблестные защитника Форт-Огастэса в количестве 140 человек вынуждены были дружно сдаться в плен проклятым бунтовщикам-якобитам, и то лишь после того как вражеское ядро якобы случайно взорвалось в складе боеприпасов, что вызвало детонацию и пожар.
|
| Форт-Огастэс |
В тот же день, 5 марта, принц гессенский Фредерик покинул уютный дворец Холируд и вместе со своими доблестными гессенцами 10 марта прибыл в Перт, после чего на несколько дней прокатился на север с обзорной экскурсией, якобы для рекогносцировки. Интересно же Шотландию поглядеть, когда ещё такой случай представиться.
А якобиты в марте начали быстро зачищать северную часть Горной Шотландии, Сатерленд (Sutherland), и в итоге граф Лоудон и Данкан Форбс, как было сказано выше, вынуждены были покинуть Большую землю и транзитом через остров Скай перебраться в Аргайл, на земли Кэмпбеллов. А большинство лояльных горцев из их 2-тысячной армии разошлись по своим аулам. По идее герцог Камберлендский мог бы прислать сюда десант в 2-3 тысячи человек, чтобы поддержать проправительственные кланы. Однако очень уж герцог не доверял шотландским горцам, будь то якобиты или не якобиты.
В Сатерленде во главе 1000 якобитских горцев, половина из которых были Маккензи, принялся хозяйничать лорд Кромарти, посылая продотряды и прочих якобитских комиссаров-эмиссаров.
|
| В Сатерленде и Россе Маккензи понад усе! |
Под угрозой разорения домов участвовавших в армии Лоудона горцев, люди Кромарти вымогали у местных фермеров налоги, которые те должны были заплатить в казну. Ну, иногда приходилось кое-чего конфисковать ради нужд голодающего якобитства, а кое-что и сжигать в качестве наказания. Времена были неспокойные, и фермерам и торговцам якобиты предложили защиту... за умеренную плату. Ну какой же это рекет? Вот, например, хозяйка замка Foulis леди Энн Манро, муж которой Гарри Манро состоял в армии графа Лоудона, попросила у самого принца Чарльза защиты её замка и земель, ибо опасалась, что Макдоналды и Маккензи их немножко разграбят. Великодушный принц выделил леди Манро дюжину Макгрегоров... причём, совсем бесплатно.
С началом осады якобитами Форт-Вильяма среди Кэмпбеллов Аргайла была объявлена всеобщая мобилизация. Туда как раз транзитом через Скай прибыл граф Лоудон, который и возглавил там лояльных горцев. Под его чутким руководством лояльные Кэмпбеллы немного пожгли дома Макдоналдов-якобитов, что вызвало возмущение у осаждавших неподалёку Форт-Вильям якобитских горцев. А Лохьел (Кэмерон) и Кеппох (Макдоналд) 20 марта вообще выпустили совместное заявление с осуждением жестокостей плохих Кэмпбеллов по отношению к хорошим Макдоналдам.
В марте Чарльз опять заболел, уж третий раз кряду после Нового Года, бедняжка. 12 марта, намереваясь осмотреть защитные линии якобитов к западу от Инвернесса, он прибыл в город Elgin, подхватил там скарлатину и почти 10 дней провалялся в постели с температурой. Не известно, кто у него была сиделкой на этот раз, но уж точно: по своей ширине кровать в Элгине не уступали кровати в Баннокбёрне.
Заболел также и интендант, отвечавший за запасы. А его заму явно не хватало квалификации. В итоге съестных припасов у якобиты категорические не хватало. К тому же прошлогодний урожай оставлял желать лучшего, и местным жителям самим едва хватало. На якобитов, страшно стуча зубами, надвигался голодомор.
Тем временем Джордж Мюррей с большим отрядом немного прошёлся по северу Пертшира, захватил несколько небольших фортов и, вконец набравшись наглости, 17 марта осадил замок Блэр, так полюбившийся когда-то принцу Чарльзу. Но тут разведка донесла, что на подходе отряды ганноверцев и Мюррей вновь вынужден был, к большому неудовольствию Чарльза, увести свои силы на левый берег реки Спей, где якобиты и заняли оборонительные рубежи.
20 марта поправившегося Чарльза привезли обратно в Инвернесс, где он и провёл - в городе и замке Форбса - всё оставшееся время до последней битвы.
Лишь ненадолго принц скатал в замок Gordon к брату 3-го герцога Гордона Льюису Гордону (Lord Lewis Gordon). Сам-то герцог горой стоял за правительство, в Лондоне стоял, а вот братишка его в Шотландии якшался с якобитами и даже собрал два батальона Гордонов для армии Чарльза.
|
| Льюис Гордон |
Должно быть, более приятным был визит принца в замок Brahan,
|
дабы увидеться с леди Сифорт (Mary Stewart), чей благоверный Кеннет Маккензи (Kenneth, Lord Fortrose), как законопослушный гражданин и как член парламента, разумеется, поддерживал правительство. А вот его молодая жёнушка Мэри во время отсутствия супруга с распростёртыми объятиями принимала принца Чарльза и даже выдала ему на убой нескольких Маккензи.
Не успел Чарльз ещё как следует выздороветь, как слёг его секретарь Джон Мюррей из Бротона, слёг и навеки вечные исчез из жизни нашего принца. Хотя позже он ещё успел натворить дел якобитам.
Итак, вернувшемуся в Инвернесс после болезни принцу каким-то образом донесли, что его отважные горцы-якобиты уж какую неделю не получают зарплаты, ибо последний раз принц получил деньги на эти цели с испанским судном в Монтрозе ещё в начале февраля, какие-то жалкие 2500 £, которые уже подходили к концу. И теперь, как в весёлые годы Перестройки, зарплату горцы стали получалать натурой, то есть провизией, которой и так не хватало. А неоднократно направлявшиеся во все стороны продотряды так и не смогли ничего толком выбить у местных фермеров.
Джордж Мюррей, завоевавший огромный авторитет среди горских вождей, каким-то чудом умудрялся сдерживать своих бойцов от грабежа местного населения, прекрасно понимая, что подобные акты мародёрства навсегда отвратили бы аборигенов от якобитов.
Дабы как-то приободрить бойцов и чуть раздобыть пропитание, якобитские командиры принялись шалить в долине реки Спей, в её восточной половине. Особо отличился отряд Джона Драммонда, который 20 марта захватил форт в городке Кейт (Keith) со всем его гарнизоном. Это несколько приподняло боевой дух горцев-якобитов.
В свою очередь ганноверские отряды не чурались немного пограбить и помародёрничать на занятых территориях, особенно в поместьях заподозренных в сношениях якобитами собственников.
В конце марта на очередном военном совете якобитам пришлось решать: то ли позволить Камберледскому перейти Спей и уж там с ним сражаться, то ли стоять насмерть на западном берегу и не пускать туда правительственную армию. Все были за первый вариант, кроме Чарльза, поскольку считали свои силы недостаточными для обороны такого длинного рубежа. Только принц всё рвался в бой, желая положить как можно больше горцев-якобитов. В итоге было принято здравое решение не оказывать сопротивления войску Камберлендского при переправе через Спей.
В это же время Чарльза, да и всех якобитов, постигла ещё одна большая беда. 24 марта, французско-ирландско-якобитский шлюп, реквизированный якобитами на западном берегу Шотландии в бухте города Монтроза и названный ими "Le Prince Charles", под командой капитана Джона Толбота чудом прорвался сквозь блокаду и ушёл от 5-часовой погони британского фрегата.
Кстати, на участвовавшем в погоне английском фрегате "ShEerness" капитанил некий ирландец О'Брайен; так что, как оказывается, не все О'Брайены были якобитами.
Говоря точнее, "Le Prince Charles" не ушёл от погони, а был загнан фрегатом в залив Kyle of Tongue на северном шотландском побережье. На шлюпе, помимо оружие и прочих припасов, было около 12500 £, предназначавшихся для выплаты зарплаты в якобитской армии.
Так вот, под покровом ночной темноты экипаж и бывшие на шхуне французские и даже испанские солдаты выгрузили посылку на берег и принялись искать проводника до Инвернесса. А земли те принадлежали лояльному правительству лорду Рейю (George Mackay, 3rd Lord Reay), главе клана Маккей, чей сын Джордж капитанил в армии Лоудона. И как раз в это самое время капитан Маккей и другие офицеры, включая Гарри Манро - на охрану замка и владений которого по просьбе его жены Чарльз выделил людей, - находились в особняке лорда Рея. С собой у них было ещё около 80 бойцов, оставшихся от разогнанной якобитами армии графа Лоудона, и ещё пару сотен они набрали по округе.
|
С английского фрегата высадились солдаты и проинформировали лорда Рея о якобитском шлюпе в заливе. В изголовье залива в местечке под названием Drum Nan Coup люди Рея, офицеры и местные горцы напали на высадившихся со шхуны моряков и солдат, убили несколько якобитов, а остальных в количестве 156 человек взяли в плен и вместе с захваченной добычей отправили на английский фрегат. Правда, денежки-то, согласно отчёту, достались людям лорда Рейя, другими словами - самому Рейю.
Каким-то непостижимым образом совсем скоро принц Чарльз узнал об этом досадном происшествии, а фактически - катастрофе. И в попытке вызволить французскую посылку он направил на север отряд под командой лорда Кромарти. Было, однако, поздно пить боржоми. Получив письмо от Кромарти с угрозой и требованием вернуть деньги, лорд Рей с семьей сел на корабль и отчалил в Эдинбург, а другие его соратники - в Абердин.
В этих условиях якобитам пришлось срочно собирать воедино свои силы, которые были разбросаны по всей северной Шотландии, от реки Спей до Сатерленда. Но по-хорошому дня за три-четыре они могли бы объединиться в единую армию.
И вот уже 3 апреля Вальтер Степлтон получил приказ снимать осаду Форт-Вильяма и как можно скорее возвращаться в Инвернесс. Сам Степлтон медлить не стал и с 300 французами и ирландцами вернулся в Инвернесс 6 апреля. А вот Макдоналды и Кэмероны замешкались где-то в Лохабере.
В ночь на 8 апреля Абердин накрыла снежная буря. С утра, как только погода улучшилась, герцог Камберлендский вывел из Абердина свою 9-тысячную армию в поход и стал быстро продвигаться вперёд, что стало для якобитов полной неожиданностью. С моря ганноверцев поддерживали корабли. 11 апреля войско Камберленда дошло до деревни Каллен (Cullen, куда подошли и другие правительственные отряды. Таким образом, вся правительственная армия, сытая и отдохнувшая, обеспеченная и продуктами, и вооружением была в сборе. На следующий день ганноверцы, не встретив ни малейшего сопротивления, форсировали реку Спей.
|
Охранявшие переправы-броды якобиты ввиду много превосходящих сил противника дружно убрались восвояси в направлении городка Элгин (Elgin) и затем дальше в Нэрн (Nairn).
13 апреля правительственные войска были в Элгине, а 14 апреля добрались до города Нэрн, в 12 милях от Инвернесса, где они и остановились на денёк, расположившись лагерем у западных окраин города, дабы 15-го числа отпраздновать День Варенья герцога ихнего Камберлендского...
А тем временем ходивший за похищенными деньгами Кромарти сотоварищи на обратном пути с досады решили захватить влиятельного в тех местах графа Сатерленда (William Sutherland, 17th Earl of Sutherland), главу одноимённого клана, считавшегося сторонником правительства, хотя на самом деле тот был скорее сам за себя.
|
| сам за себя |
Они напали на его родовой замок Данробин (Dunrobin), но граф Сатерленд сбежал через чёрный вход, оставив свою жену Элизабет потчевать и ублажать нежданных гостей в замке, сел на какое-то судёнышко и убыл в Абердин. Ну чем не подвиг!
|
15 апреля с утра Кромарти приказал своему отряду продолжать путь в Инвернесс, а сам с офицерами чуть задержался, развлекаясь в замке с супругой графа Сатерленда (не подумайте чего плохого про графиню, леди Элизабет) и надеясь на лошадях быстро нагнать пеших горцев. Однако они ещё не знали, что горцы Сатерленда - без ведома своего сбежавшего вождя - собрали ополчение по близлежащим холмам и готовы были запросто войти в замок и арестовать якобитских офицеров с Кромарти во главе, не будь у них более масштабного плана, который они скоро и привели в исполнение.
Они устроили засаду в местечке Little Ferry в 3 милях к югу от деревни Голспи (Golspie). И когда якобитские офицеры верхом уже было догнали свою микроармию, сатерлендские ополченцы перерезали им дорогу и напали с фланга на основной отряд якобитов и на догонявших их командиров.
|
Треть горцев-якобитов лояльные горцы Сатерленда поубивали, кто-то в отчаянной попытке спастись утонул в заливе, а человек 200 было взято в плен. Всех рядовых пленных посадили на корабль и отправили в Лондон в тюрьму, откуда их вскорости переправили в заморские колонии поднимать целину.
Основная якобитская армия численностью 5400 человек рано по утру 15 апреля вышла из Инвересса, оставив там все запасы, которых, считай, уже и не было, и налегке двинулась к Каллодену. В это же время туда после марш-броска в 15 миль прибыли из Лохабера Макдоналды Александра Кеппоха и Кэмероны Лохьеля.
Тут пришли новости о разгроме лорда Кромарти, что стало для принца Чарльза громом среди ясного шотландского неба. Мало того что доблестный лорд Кромарти деньги не смог вернуть, так ещё умудрился и в плен попасть, потеряв весь свой отряд. Для принца это был удар ниже пояса.
Так или иначе, поделать ничего уже было нельзя. Якобитская армия остановилась в 5 милях от Инвернесса около пустоши под названием Drummossie или иначе Culloden Muir между деревней Каллоден и Каллоден-Хаусом, последним местом жительства Чарльза.
Именно это место, Drummossie Moor, принц Чарльз с подачки своих ирландских советников и выбрал в качестве будущего поля битвы с Камберлендом. Другой подходящей площадки, да чтоб ещё рядом с домом, на его взгляд, не было.
Джордж Мюррей, разумеется, как и другие горские вожди, был против этого ровного, как футбольное поле, места, на котором было одно удовольствие палить из пушек, которых у якобиты было куда меньше, чем у ганноверцев; к тому же без так любимых горцами склонов, с которых они предпочитали атаковать врагов. О чём они все дружно и сообщили принцу.
|
Мюррей с горскими вождями вообще были против большого сражения и ратовали за партизанскую борьбу. Но упрямец Чарльз взял на себя командование армией и кровь из носа настаивал на генеральном сражении. Джордж Мюррей пытался переубедить принца и в качестве альтернативы предложил другую площадку для ратных подвигов, около замка Dalcross между Инвернессом и Нэрном, которая более подходила для тактики горцев. Однако этот вариант тоже не прокатил, ибо наш принц был сам с усам и, верно, потому слепо доверял своему ирландскому советнику О'Сулливану.
И вот 15 апреля якобитская армия расположилась на поле Каллодена в почти что боевом порядке в ожидании врага. А того всё не было и не было. Дело в том, что у герцога Камберлендского в тот день был юбилей, 25 лет как никак. Воевать ему в такой праздник никак не хотелось, чтобы никому не портить настроение, и он решил устроить небольшие пьянки-гулянки для себя и своей армии.
Покуда в правительственной армии гуляли и пировали, в якобитском войске за целый день бойцы получили по несколько печенужек. А потому около 2000 горцев разбрелись по окрестностям в поисках пропитания. Остальные же разместились по кустам и оврагам и закутались в свои пледы. Сытый и выспавшийся Чарльз, облачённый в тартан, немного погарцевал перед своей голодной и уставшей армией, надеясь таким образом накормить горцев и придать им сил.
Видимо, на горцев видение принца подействовало мало, потому что у Чарльза возникла ещё одна "блестящая" идея. Вспомнив знаменитое восточное изречение "Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе", принц решился опять прибегнуть к тактике неожиданности, что здорово помогло якобитам в сражениях при Престонпансе и Фолкёрке, и самому напасть на не ожидавшего такой наглости противника.
И вот на военном совете вечером 15-го марта Чарльз выдвинул предложение напасть на лагерь Камберленда около Нэрна. В совете по этому поводу разгорелись жаркие дебаты. Поначалу лишь братья Драммонды с энтузиазмом поддержали принца, в то время как горские вожди угрюмо протестовали против перспективы своим голодным и уставшим горцам пускаться в ночной марш-бросок в 8 миль и сходу атаковать почти вдвое превосходящего по численности противника.
Джордж Мюррей начал было предлагать ещё одно поле для сражения. Но упрямец Чарльз отверг и этот вариант. Считая предлагаемую принцем битву около Каллодена самоубийством, Мюррей и Лохьель из двух зол выбрали меньшее и с неохотой согласились на ночной поход.
|
В итоге настырность Чарльза и поддержка братьев Драммонд и Мюррея с Лохьелем склонили часу весов в пользу неожиданной ночной атаки. Якобиты решили выступить в 8 вечера под покровом темноты. Планировалось, что одна часть армии под командой Джорджа Мюррея должна была обойти Нэрн с юга и напасть на вражеский лагерь с востока и севера, а другая, под началом герцога Перта, одновременно должна была атаковать с юго-западного направления. Для избежания лишнего шума решено было применять только холодное оружие.
|
Армия якобитов с утра располагалась на каллоденском поле, под открытым небом, уставшая, голодная, в плохом настроении. И вот этих-то людей командиры заставили выдвигаться в тёмную ночную дорогу. Дабы избежать тревоги в стане противника, которую могли поднять его аванпосты, якобиты пошли не по ровной проторенной дороге, а по пересечённой местности с оврагами, ямами, буераками, холмами и фермерскими изгородями, что сильно затрудняло передвижение.
Якобиты шли двумя колонами. Первыми топали горцы под началом Джорджа Мюррея. Герцог Перта и его брат Джон Драммонд возглавляли следующую колону, в которой значительную часть составляли ирландцы и негорские шотландцы, не привыкшие к долгой и быстрой ходьбе.
Проводниками были Макинтоши, как хорошие знатоки всех тропинок в здешних местах. Но даже они не смогли всего предусмотреть. Так, в одном месте они зашли в такую горловину между оврагами и заборами, что колонне пришлось вытянутся в шеренгу по одному. А необходимость обходить фермерские домики и топкие болотца ещё сильнее тормозило продвижение якобитов.
Но если первая колона Джорджа Мюррея двигалась более-менее быстро, то вот отряд во главе с Драммондами не поспевал за горцами и сильно отставал. А потому Драммонды постоянно посылали вперёд верховых просить Джорджа Мюррея притормозить своих горцев.
Последней каплей для Мюррея стало прибытие самого Джона Драммонда с призывом поубавить шаг и подождать подуставших ирландцев. Терпелка у Мюррея не выдержала и он послал к Чарльзу верного Лохьеля с заявлением об упущенном времени и необходимости возвращаться. Представ перед принцем, Лохьель добавил ещё, что ввиду крайней измождённости многие его Кэмероны под покровом ночного тумана отвалили по пути.
Принц до крайности возмутился, спустил собаку на Лохьеля и отправил к Мюррею своего доброго советника О'Сулливана и второго Драммонда, герцога Перта, дабы прояснить ситуацию. Мюррей по-быстрому собрал вождей и те в один голос заявили, что до рассвета они ну никак не успеют атаковать ганноверцев и надо бы возвращаться. Хотя по идее авангард горцев в 1200 бойцов и мог бы напасть. Но что они могли поделать против 8-тысячной армии врага, пускай и полусонной? Теперь даже Драммонды заняли сторону горских вождей. Лишь О'Сулливан продолжал рвать и метать.
В этот момент от принца прискакал ещё один вестовой, John Hay of Restarlig, выполнявший при Чарльзе функции казначея и снабженца, а потому ненавидимый не получающими зарплату и кормёжку горцами, прискакал с приказом нападать... пусть даже одним авангардом в 1200 бойцов. Но этого гонца, всеми презираемого, даже не стали слушать, и он ускакал обратно жаловаться принцу. Также убыл и герцог Перта, который приказал своей колоне поворачивать обратно.
Есть и другие версии произошедшего. Якобы из-за темноты и плохой связи, в то время как отряд Мюррея пошёл назад по другой, хорошей дороге, отряд герцога Перта и Джона Драммонда по инерции продолжал первоначальный путь и даже будто бы побился немного с противником.
Так или иначе, горцы вернулись назад не солоно хлебавши, злые, голодные, уставшие и полусонные. Между 5 и 6 утра якобиты расположились на фатальном каллоденском поле. Некоторые легли спать по оврагам, другие, кто ещё мог таскать ноги, разбрелись по округе в поисках хоть какой-то еды. Сам же Чарльз удалился отдыхать в Каллоден-Хаус, он якобы чувствовал слабость и был не склонен к битве в сей ранний час.
А час был решающим, ибо предоставлял якобитам последнюю возможность отступить в горные районы и навязать Камберленду партизанскую войну. Горские вожди и ухватились было за эту возможность, но ирландец Вальтер Степлтон издевательским образом обвинил ратующих за отступление вождей в трусости. А те, поддавшись на провокацию, понятное дело, не смогли стерпеть такой поклёп и выразили полную готовность в предстоящем бою доказать свою храбрость.
Тут как раз разведка и сообщила о выдвижении ганноверской армии. Вражеских драгунов уже приметили в 4 милях от Каллодена. Якобиты принялись живо собирать свои силы. Зазвучали барабаны и волынки, созывая горцев. Впрочем, пришли далеко не все. Набралось около 5000 человек якобитов, голодных, уставших, невыспавшихся и удручённых. Против 9000 сытых, отдохнувших и хорошо экипированных ганноверцев.
К 10 утра подошёл ещё сын лорда Ловата Александр во главе 300 Фрэйзеров и сообщил, что скоро прибудет его страший брат Саймон с таким же отрядом.
Ещё накануне, в силу политических раскладок среди якобитских лидеров, Джордж Мюррей настоял, чтобы правый фланг отдали отряду маркиза Тулибардина, "герцога Этолла", Вильяму Мюррею. Это чрезмерно рассердило и обидело вождей Макдоналдов, которые вот уже 450 лет обладали почётным правом занимать правый фланг горского войска.
И вот 16 апреля к середине дня две армии принялись выстраиваться друг против друга. Погода не радовала: было сыро и пасмурно, снег чередовался с дождём, а порывистый ветер дул горца прямо в лицо. Впереди якобитской армии выстроились горские кланы: справа стояли горцы "герцога Этолла" под командой Джорджа Мюррея, слева самими многочисленными были разозлённые Макдоналды, а центр занимали прочие кланы. Во второй линии у якобитов слева стояли французско-ирландские наёмники, а справа - Гордоны и Огилви. А позади всех расположилась немногочисленная кавалерия, где-то около 200 кавалеристов. Сам принц Чарльз со своими неизменными ирландскими советниками расположился сзади на левом фланге на небольшом бугорке.
|
Примерно в это время один горец-камикадзе медленно пошёл вперёд к линии врага, положил оружие и заявил, что сдаётся. Его повели через изготовившие к бою ряды, сквозь которые в этот момент как раз важно шествовал адъютант герцога Камберлендского Lord Bury, которого начальник послал провести проверку готовности передовых рядов. В глазах увидевшего его сдавшегося в плен горца разодетый и напыщенный Лорд Бари выглядел так, будто это был сам герцог Камберлендский. Ловкий горец в мгновение ока схватил лежавший на земле мушкет (по другой версии, выхватил у кого-то пистолет) и пальнул в пышно одетого молодца, но промахнулся и был застрелен на месте.
Покудова красномундирники выстраивали в боевой порядок свои линии, то часть их артиллерии увязла в небольшом болотце, которых было полно на том поле. Увидев с возвышенности это дело, принц Чарльз послал с О'Сулливаном приказ на правый фланг Джорджу Мюррею немедленно атаковать.
Однако тот в бой не рвался и под предлогом ожидания подхода Саймона Ловата с подкреплением продинамил приказ начальника. Возможно, Мюррей выжидал, когда армия Камберленда совершит ошибку и ринется в бой первой. Кроме того Мюррей опасался удара с фланга, где ганноверцы могли спокойно подкрасться через парк Каллодена. Ну и надо ещё учитывать, что, после того как Чарльз проигнорировал все его дельные советы, Мюррей был настроен крайне пессимистично.
Впрочем, ганноверские генералы тоже не лыком были шиты и бездумно бросать своих людей в атаку не собирались. Вместо этого правительственная армия методично выстроилась в боевой порядок, пушки были все вытащены и расставлены по местам, после чего опытные английские канониры принялись из них палить и прореживать ряды несчастных горцев. Причём стреляли они в основном по задним рядам, где находились якобитские командиры.
|
От вражеского артобстрела под Чарльзом пала лошадь и погиб его адьютант. Принца пришлось увести подальше. А тут ещё в прямо в лицо горцев припустился косой дождь, моча их рожки с порохом. Фолкёрк наоборт, называется. Надо было что-то делать.
Мюррей и Лохьель чувствовали, что их людям уже невмоготу стоять. Тогда Мюррей проявил инициативу и послал к принцу вестового за приказом к атаке, упомянув, что Лохьел - которого Чарльз уважал больше - уже не в силах сдерживать своих бойцов. Разумеется, Чарльз отдал приказ. Но на обратном пути у вестового ядром снесло голову. Пришлось принцу посылать с этим приказом Вальтера Степлтона. Вот такая вот евробюрократия на поле боя.
Простые горцы никак не могли взять в толк, что циркуляры, предписания и распоряжения в современной войне играют главенствующую роль, а потому, не дожидаясь приказа и боевого клича "К оружию!" (Claymore! Claymore!), они ломанулись вперёд.
|
Первыми, несся огромные потери из-за вражеских пуль, достигли ганноверских линий горцы мегаклана Хаттан (Chattan), находившегося примерно в середине якобитского фронта. За ними, тесня друг друга, бросились в сторону врага на правом фланге и другие кланы. Однако из-за неприметного болотца Хаттанам пришлось свернуть чуть вправо, сузив тем самым фронт атаки якобитов, мешая лучшим бойцам правого фланга и вдавив их в стену парка Каллодена, через который на них безбожно палили ганноверцы.
|
Человек 500 горцев, которым удалось добраться до первого ряда красномундирников, измельчили в крошку поставленных там несчастных солдат. Однако больше похвастаться якобиты ничем не смогли. Потому как солдаты Камберленда до этого целый месяц проходили специальные тренинги как штыками встречать атакующих горцев. И скоро из добравшихся до врага горцев лишь единицы остались в живых.
|
А вот на левом фланге обиженные Макдоналды назло Мюррею вовсе не спешили вступать в бой. Их примеру последовали стоявшие рядом Гордонов и Фаркерсоны (Farquharsons). И напрасно командовавший там герцог Перта и его брат Джон Драммонд упрашивали упрямых горцев и изрыгали проклятия.
На левом фланге лишь вождь Кеппох (Алисдер Макдоналд) и его брат Доналд побежали вперёд с небольшим числом горцев, надеясь своим примером воодушевить остальных Макдоналдов. Однако, не успел Кеппох пробежать и сотни ярдов, как его тяжело ранили в различные части тела и без шансов, а его брата Доналда того сразу убили. Пример действительно великолепно подействовал на Макдоналдов: в атаку они так и не двинулись.
Когда первоначальный пыл горцев иссяк, ганноверцы пошли в контратаку, начав методически истреблять горцев. В несчастном клане Chattan лишь 3 из 21 офицера каким-то чудом умудрились выжить в той мясорубке. Да и в других кланах многие командиры пали смертью храбрых.
|
Затем отряды Камберленда обошли левый фланг горцев слева и начали их методично отстреливать. Макдоналдам и Фаркерсонам не хотелось выполнять роль живой мишени и стали пятиться назад. На их счастье, стоявшие позади ирландцы выдвинулись в лесопарковую зону слева и из-за палисадника открыли огонь по ганноверцам, прикрывая отступление Макдоналдов.
Вдогонку горцам ударила конница Камберленда. Вторая линия якобитов, пропустив Макдоналдов и иже с ними, замкнулась и притормозила атаку противника. А Джордж Мюррей тем временем повёл вперёд полки Льюиса Гордона и Royal Scots (французские шотландцы), помогая отступающему правому флангу и давая время ирландцам позади занять оборонную позицию.
Битва, длившаяся не более получаса с начала атаки горцев, конечно была уже безнадёжно проиграна. Что делал Чарльз во время этого сражения не совсем понятно. Кто-то сообщает, что он порывался в бой в самую гущу и его еле удержали. Другие источники уверяют, что принц ударился в панику, то ли ещё что. Возможно, чересчур импульсивному Чарльзу, наблюдавшему за кровавой битвой, посчастливилось испытать все эти эмоции по очереди. Когда же исход битвы был понятен и дураку, кто-то взял за уздцы лошадь принца и увёл подальше от каллоденского поля.
|
Тем временем старший сын лорда Ловата, тоже Саймон, с подкреплением в 200 Фрэйзеров на всех парах спешил присоединиться к якобитской армии у Каллодена, где Фрэйзерами командовал его младший брат Александр, но, увидев бегущих горцев, выпустил пар, поостыл и повернул свой отряд к Форт-Огастэс, где сдался властям.
После Каллодена Чарльз с эскортом убыл в земли Фрэйзеров, к западу от Лох-Несса. В тот же вечер он встретился там с лордом Ловатом... первый и последний раз в жизни. Хотя "старый лис" Саймон Фрэйзер уже почти не ходил из-за своей подагры и скрюченных артритом ног, но хозяином он оставался гостеприимным. А потому первым делом он решил избавить изнемогавшего принца от стресса с помощью самого популярного в те времена способа - изрядного количества спиртного.
|
| - Эх, ну и бухали ж мы с Карлушей! |
После этого все вместе - ирландцы, лорд Элхо, Ловат и принц - сели обмозговать, что же Чарльзу делать-то дальше. Элхо рьяно выступал за партизанскую борьбу. А ирландец мойдартовец Томас Шеридан считал, что принцу лучше вернуться во Францию; того же мнения придерживался и лорд Ловат, опасавшийся, что здесь, в Шотландии, выплывут его делишки с Данканом Форбсом.
Мюррей ещё в начале марта допускал возможность партизанства и с этой целью предлагал сделать запасы продовольствия в Баденох (Badenoch), окружённом горами районе к юго-востоку от Инвернесса. Но Чарльз тогда отверг эту, видите ли, "пораженческую" идею, как до того он поступал со многими другими рацпредложениями Джорджа Мюррея.
Тем временем горцы в количестве около 3000 бойцов во главе с Джорджем Мюрреем, согласно предварительной договорённости с принцем, собрались 17-19 апреля в районе Рутвена в 30 км к югу от Каллодена и ждали дальнейших указаний от "главнокомандующего". Ну, Чарльз и послал им вестового, дабы на словах передать рекомендацию расходиться по домам. Во как.
Не исключено, что Чарльз и его ирландские советники специально назначили Рутвен местом сбора, дабы Камберленд обманулся и начал преследовать остатки якобитской армии в Рутвене, что дало бы возможность принцу Чарльзу ускользнуть во Францию. Как знать?
У Джорджа Мюррея действительно зародились такие подозрения насчёт двоедушия Чарльза. А тут ещё выяснилось, что остававшиеся небольшие деньги на зарплату горцам принц оставил при своей царственной особе. Среди горцев тут же пошёл слух, что Чарльз их всех кинул и вообще не собирается более иметь с ними дела. И тогда Мюррей написал принцу послание в достаточно резких тонах с обличениями, с одной стороны, а с другой - с призывом вернуться к армии и возглавить партизанскую борьбу.
Однако принца Чарльза, всегда испытывавшего к Джорджу Мюррею неприязнь и недоверие, подобное письмо последнего ещё более отвратило от идеи партизанить в Горной Шотландии.
Да и окружавшие его ирландцы постарались. Они убедили Чарльза, что шотландцы ради своего спасения его, беднягу, могут и вовсе предать. Добрые ирландские советчики заверили принца, что якобы почти вся якобитская армия погибла, а Лохьел, как и многие другие вожди, пали смертью храбрых. Видимо, принц был не прочь во всё это поверить и умыть руки. А потому через пару дней он послал в Рутвен теперь уже письменное официальное уведомление, что, мол, спасайся кто может и как может, а я поеду во Францию и привезу новую армию моих добрых ирландцев. Естественно, горские вожди посчитали себя преданными принцем Чарльзом и стали питать к нему соответствующие сентименты.
|
| - Чё, расходимся что ли? |
В конце апреля-начале мая Чарльза перевезли на Гебриды. Якобы там было больше шансов поймать идущий во Францию корабль. По иронии судьбы как раз два французских судна в эти дни прибыли на западный берег Горной Шотландии, в то место, где когда-то высаживался Чарльз с мойдартовцами. С кораблями прибыл и очередной денежный перевод для Чарльза, ибо во Франции были ещё не в курсе печальных якобитских дел после Каллодена. Французские суда взяли на борт некоторых якобитских беженцев, в том числе братьев Драммонд, герцога Перта и лорда Джона, и лорда Элхо, пободались по пути с английскими фрегатами и с радостными новостями о поражении якобитов прибыли во Францию.
Узнав о двух убывших из Горной Шотландии французских судах, Камберленд резонно подумал, что Чарльз тоже отчалил с этими кораблями. Но на подсознательном уровне некоторые сомнения у герцога все равно оставались. А потому он распорядился усилить морское патрулирование Гебридских островов.
Ну, а о том, что сталось с принцем Чарльзом Эдвардом и остальными активными участниками тех незабываемых событий, как всё это отразилось на Шотландии, Горной и Нижней, тогда и сегодня, будет рассказано в следующей и, надеюсь, заключительной главе.
|
| карта путешествия принца Чарльза по Британии |
А пока лишь вкратце упомяну, что наш Чарльз, за голову которого правительство обещало 30000 £, ещё скрывался некоторое время на Гебридах. Об этих мытарствах принца можно почитать в разделе "Остров Скай / Скай и якобиты".
Однако в итоге 6 сентября французский корабль прибыл в Lochnanuagh (Loch nan Uamh), и в ночь на 20 сентября по старому стилю на борту французского судна со счастливым названием "L'Hereux" Чарльз Эдвард в компании сотни других спасавшихся от репрессий нерядовых якобитов отчалил в направлении гостеприимных французских берегов, где продолжил немного чудить, но об этом после...
|
|
А в Шотландии и по сей день поют:
"Will ye no come again?" То бишь "А не вернуться ли тебе обратно?" |
2. Наш паровоз, вперёд лети, и в Дерби остановка
3. Когда в товарищах согласья нет и машинист никак не просыхает
|